Любопытно, что Покровский сам читал оригиналы допросов историков, а также лично сдавал в секретный отдел ОГПУ все приходившие к нему письма от репрессированных учёных с просьбами о помощи с припиской: «Так как эти письма могут представлять интерес для ОГПУ, мне же они совершенно не нужны, пересылаю их вам». Дескать, может быть, что-нибудь ещё найдёте, чтобы накинуть им срок!
Отрезвление
Но самое поучительное, в том числе для ситуации, складывающейся у нас сегодня с гуманитарными науками, произошло после «зачистки» Академии наук. Сталин до поры до времени верил «покровцам», что они и есть настоящие советские историки, которых «не пущают» в серьёзную науку историки антисоветские. Соответственно, когда их, наконец, ликующей, галдящей толпой «запустили в закрома», он ждал от них результата. Но тут вышла заминка. Результата не могло быть в принципе.
И дело даже не в очевидной бесталанности «покровцев». Будь они и семи пядей во лбу, никакой пользы от них государство всё равно не имело бы. Ибо, согласно основной исторической концепции их «гуру», у Российского государства не было истории, потому что и государства не было. А что же было? Ну, говоря современным языком, «экономические отношения между хозяйствующими субъектами». А всё остальное придумали «продавшиеся царизму историки».
Теперь представьте, что вы читаете исторический труд, в котором каждое событие рассматривается сквозь призму торжества формулы «товар-деньги-товар» или «деньги-товар-деньги». Помимо того, что читать это нормальному человеку невозможно, где здесь критерий патриотизма? Хоть русского, хоть советского? Такие критерии на свой, русский лад, хорошо понимали «платоновцы», да их разогнали, а «покровцы» не понимали никакого патриотизма, ибо «дед» их учил, что его не существует.
А между тем на страну, лишившуюся вдруг настоящей исторической науки, грозно и неумолимо надвигалась ИСТОРИЯ в виде новой мировой войны. А, извините, если верить, что всем верховодит принцип «товар-деньги-товар», то, получается, народу не так уж и важно, какой у него будет хозяин: интернационал-социалистический или национал-социалистический. Это важно исключительно с точки зрения патриотизма.
Когда же Сталин, наконец, понял, что от нового «синклита историков» ему никакого патриотизма ждать не приходится, даже советского, и что они, скорее всего, вовсе и не историки, а экономисты, он рассвирепел. В какой-то жалости к жертвам ГПУ его заподозрить трудно, но хозяином он был рачительным. Он не мог не спросить себя: а зачем были потрачены немалые силы и средства государства на «дело историков»? Чтобы нанести прямой вред этому самому государству, оказавшемуся благодаря «покровцам» без истории, без идеологии патриотизма, и посадить себе на шею ораву горластых бездарей? Или чтобы просто потакать неутолимой злобе подлого, съедаемого раком человека?
После смерти Покровского в 1932 году начался «обратный отсчёт»: сначала в виде критики взглядов «гуру», а потом и всей «школы», «упразднившей в сущности историческую науку и преподавание истории в школе», как сказано в партийном постановлении 1936 года. А в книге статей «Против исторической концепции М.Н. Покровского» (1939) было уже написано: «Так называемая «школа Покровского» неслучайно оказалась базой для вредительства со стороны врагов народа, разоблачённых органами НКВД, троцкистско-бухаринских наймитов фашизма, вредителей, шпионов и террористов, ловко маскировавшихся при помощи вредных, антиленинских исторических концепций М.Н. Покровского» (А. Панкратова).
Вот так, из огня да в полымя! Сгинули в НКВД преемник Покровского Лукин, Ванаг, Горин, Зайдель, Рязанов, Томсинский, Фридлянд, Цвибак и другие «покровцы», развязавшие «дело историков». Расстреляны «три Якова», давшие ему официальный ход – Агранов, Петерс и Фигатнер…
В 1937 году были переизданы «Очерки по истории Смуты в Московском государстве ХVI–XVII вв.» С.Ф. Платонова, а его учебник по русской истории, тоже переизданный, предназначался даже для школ партийных пропагандистов. Тогда же Президиум ЦИК СССР снял судимость с Е.В. Тарле, который вскоре был восстановлен в звании академика. Впоследствии историк трижды становился лауреатом Сталинской премии, был награждён тремя орденами Ленина и двумя – Трудового Красного Знамени. Сталинскую премию и орден Трудового Красного Знамени получил и С.В. Бахрушин, освобождённый из ссылки в 1933 году. Он воспитал таких известных историков, как Б.А. Рыбаков и М.Н. Тихомиров. В 1933 году вернулся в Москву Ю.В. Готье, в 1939-м его избрали действительным членом АН СССР.