Спор о душе с повестки снят.
И мы во всём друг другу ровня,
Хоть и ущербны,
как часовня,
Где удобрения хранят.
Удастся ли спастись тебе
Тем отрочеством, где в избе
Телята с грустью лижут санки,
Где, вторя розанам на шали,
Набухли древние печали,
Как вены на руках крестьянки.
* * *
У судьбы подол в пыльце левкоя.
Ни на грамм ни сна и ни покоя.
Говорят, стихи сродни псалмам.
Значит, я сродни царю Давиду.
Ну а эта странная Мадам,
Чей подол в пыльце левкоя,
Сдачу
Не берёт по рынкам и удачу
На коне догонит, перелив
На подковы серебро слезинок.
Словно лунный блеск бандитских финок
Иль из Чудова сбежавший инок,
Эта ночь и шёлка перелив.
– На орудиях! На струнных! Поединок!
Избранница
От ликующих, праздно болтающих,
Обагряющих руки в крови
Уведи меня в стан погибающих
За великое дело любви.
Николай Алексеевич Некрасов
Мне Родину выбрал мужик,
для которого проще,
Чем быть без неё, за неё в унисон
С другими лечь в поле,
где я загляну в его сон,
Льняным рукавом берёзовой рощи,
Как слёзы, размазав Непрядву и Дон.
Мне Родину выбрал отец мой,
когда в сорок пятом
Её измождённое тело с креста
Заржавленной свастики снял,
и весенним закатом
Хромую кобылу
подросток поил у моста.
Но кто-то решает, что в мире,
вовек неотмщённом,
Должны оправдаться
и шитые руны рубах,
И музыка, чтоб у потомков
не стал запрещённым
Как несостоятельный
Пушкин, к примеру, иль Бах.
Когда выбирали мне Родину
и не жалели
Себя, и уже доверяешь народу в его
Истории в целом,
то здесь даже ели
На фресках наскальных и в розах метели
Из шёлковых лент приголубят коня твоего.
А что до потерь,
ну бывают, хотя бы и долгие
Раздумья при выборе были,
то как не таи,
Скорее в заволжских скитах, чем на торге,
Мне Родину выбрали женщины и соловьи.
* * *
Чья-то память оборвана,
как у гитары
Струны, значит, взамен
в свои женские чары,
Как бензина в огонь, ты плесни журавлей.
Вот и меч уже голову снёс.
Но при этом к досаде царей
Остаётся корона из кос
На сиротской головке твоей.
Так реви же в мужицкий картуз
И на травы шепчи,
и пусть коршун
Колдуну нить заплаканных бус
Унесёт из твоих пригоршен.
И стерпи,
что не хахаль,
а скиф
Затоскует в кургане ответно.
Человечеству нужен миф
Обязательно с грифом «секретно».
Браво, маэстро!
Браво, маэстро!
Искусство / Искусство / А музыка звучит...
«Плетнёв – всегда мысль: яркая, точная, часто неожиданная, открывающая в давно известных сочинениях новые смыслы. Слушать его, что читать изысканное философское сочинение, впечатляющее ясностью и простотой изложения. Истины открываются не всем, особенно в
Фото: Алексей Молчановский
Теги: искусство , музыка
Звезда Михаила Плетнёва продолжает сверкать
Победитель Международного конкурса имени П.И. Чайковского 1978 года Михаил Плетнёв уже сорок лет царит на концертной сцене, даря людям ни с чем не сравнимую радость общения с его искусством.
«…Моя философия и моя миссия – дать понять людям, как музыка – великая музыка может изменить их жизнь» (М. Плетнёв).
Он действительно изменил жизнь тех, кто соприкасается с его творчеством, ибо он заставил увидеть мир другими глазами и услышать в нём нечто новое...
Звезда Плетнёва, отмечающего в эти дни 60-летие, вспыхнула рано, в его двадцать лет, и продолжает ярко сверкать. Только он появился на концертной сцене, как последовали ошеломляющие отзывы в западной прессе:
«Это всеохватывающий музыкальный гений. Технически он играет по меньшей мере как молодой Горовиц, а в музыкальном отношении мне он кажется даже более зрелым, более естественным и полным фантазии. (…) Держу пари, что Плетнёв через три-четыре года будет признан принадлежащим к мировой вершине…» (Франц Гуммель. 1985 г.)
Действительно, уже признан...
«К великим, исключительным пианистам уже сегодня принадлежит молодой русский Михаил Плетнёв». (Neue Zûricher Zeitung. 1985 г.)