…С тихим восторгом прослушали дети концерт, будто испили нектар и проникли в таинства, о которых не подозревали до этой экскурсии. И гром небесный, и тихая весенняя капель – всё прозвучало для них в это воскресенье, всё золотым пластом отложилось в памяти.
О родина скорбящих…
О родина скорбящих…Выпуск 8 (17)
Спецпроекты ЛГ / Муза Тавриды / Поэзия
Теги: Крым , поэзия
Александр Капусткин
Александр Сергеевич Капусткин – поэт, член Союза писателей России. Публиковался в периодических изданиях «Детвора» (г. Владимир), в областных газетах Владимирской области и русском литературном журнале «Жемчужина» (Австралия). Инициатор установки во Владимирской области монументальных объектов, посвящённых увековечению памяти М.М. Сперанского, П.И. Багратиона, И.С. Шмелёва, А.И. Солженицына, В.С. Высоцкого и др. Историк, юрист, заместитель директора по развитию Государственного музея-заповедника «Херсонес Таврический». Родился во Владимире, в настоящее время живёт в Севастополе.
Памяти Иосифа Бродского
А где-то в Венеции стылой
Венецианская кошка
Похожа на кошку в России
И на поэта немножко.
Гуляет по камням вдоль пирса,
Как будто по невским гранитам
Гуляют ожившие сфинксы,
Похожие на пиитов.
И что-то мурлычет нервно,
Почувствовав непогоду,
Но будет прохлада верная,
Похожая на свободу.
И будет волна настойчиво
Врезаться в гранит до времени,
Царапая неразборчиво
Похожее на стихотворение.
А чайка летит бессмысленно
От берега вдаль до берега,
Туда, где прощались с листьями
Блокноты сродни с деревьями.
Туда, где автобус-бочечка
Его сохранил дыхание
На стёклах, прогретых строчкою,
Похожею на прощание.
А кошке не надо премии,
Ей хватит мостов и лунности.
Венеция – сердце времени,
И часто – влюблённость юности.
Но сердце, стучать замаявшись,
Осталось навечно спето,
На Божьем колечке камешком
Застыла судьба поэта.
* * *
Ночью пришли… В дверь постучали.
Он открыл. Ворвались бесцеремонно.
Да, собственно говоря, их ждали…
Их ждали… Их ждали все поимённо.
Велели взять вещи и с ними идти,
Он взял чемодан
(чемодан стоял наготове).
Это его сосед научил… Лет пяти
Мальчик смотрел на него и хмурил брови.
Мать сказала ему: «Посмотри,
Твой дорогой шутник дошутился».
Мальчик смотрел и вдруг крикнул:
«Замри!
Мама, замри, у тебя глаз прохудился,
Из него капает, как из крана, вода,
Где мы найдём мастера среди ночи?!»
Уводили его, что-то сказав насчёт суда,
Быстрого суда, без проволочек.
Он спокойно бесшумно надел пальто,
И только рука
со старой помятой кепкой
Дрожала и выдавала его,
Он боялся даже смотреть на стенку.
Он попрощался, мальчишке отдал
Как лучшему другу хранить его скрипку.
Мальчик о ней так долго мечтал,
Так долго просил,
а теперь не отыскал улыбку.
Он отыскал только тревогу и боль,
Понял, что больше со скрипачом
встретиться им не придётся.
Мальчик просил его взять с собой,
И маму, и деда,
когда тот с дежурства вернётся.
Грустно смотрел на мальчишку он
И говорил: «Не спеши, не надо».
Те, что пришли, вытолкали его вон,
Вон – на дорогу земного ада.
* * *
Однажды мужчина приехал в Москву.
На вокзале вышел из вагона,
Но не отыскал улыбку.
Он вспомнил маму, вспомнил его,
шутника, ночь далёкую ту
И чуть не выронил из рук скрипку.
* * *
Она всё ждала письма от сына,
Зная, что такое «десять без переписки»,
Она никого ни о чём не просила,
Угощала соседа-мальчишку ириской,
Уходила дежурить в госпиталь через день,
Бегала, как все, тушить зажигалки,
Вязала носки для фронта, как тень
Худая брала на карточки пайки.