Солдаты-мастеровые живо упрятали броневик среди других, расставленных во дворе и под крышей, машин.
Весь день до вечера мастеровые хлопотали около пришедшего броневика, выверяя механизмы и вооружение машины. Прокатчик работал вместе со всеми, удивив Юлку своей выдержкой: парень ни разу не спросил, что за подготовка и для чего она.
В назначенное время броневик, укомплектованный боевым припасом, с необходимым количеством бойцов под броней, отправился в свой почетный исторический рейс…
Оскар Оскарович закончил рассказ. Когда он запирал снаружи дверь в мастерскую скульптора, Алеша сказал:
— Я бы даже сейчас съездил к Васе Прокатчику… Хотя и поздно немножко. Но мы же с вами не спим, — значит, и он, может быть, не спит. А как, интересно, его настоящая фамилия?
Юлка не ответил, а только еще усерднее забрякал ключом, нащупывая в темноте замочную скважину.
— Давайте я посвечу, Оскар Оскарович.
— Тут нельзя зажигать спички: кругом декорации.
— Ну, разрешите, может быть, мне удастся запереть.
— Ничего, я сам…
Алеша еще не догадывался, почему вдруг возникла такая возня с запором. Наконец дверь всё-таки заперлась. Невзначай.
— Дурная подпольная привычка, — сказал Юлка со вздохом, — не спрашивать у людей настоящей фамилии…
— Ка-ак!.. — воскликнул Алеша и тут же всё понял. Но, может быть, вы скажете его адрес… — прошептал он умоляюще.
— И адреса нет… Но ничего! — Юлка поспешил перейти на бодрый тон: — Ничего… Не падай духом. Найдем Васю Прокатчика. Я его в прошлом году встречал!
В райкоме комсомола, куда Алеша забегал всякий раз, когда ему удавалось еще и еще что-нибудь узнать о броневике, однажды сказали:
— Знаешь что, Саввушкин… Разведку ты неплохую сделал, но в одиночку станешь искать — дело гиблое: из сил выбьешься и бросишь. Надо тебе обратиться к Крюкову. Это бывший красногвардеец, механик одного из автогаражей.
Алеша позвонил у подъезда, когда, по его расчетам, человек уже должен был возвратиться с работы, пообедать, отдохнуть.
Послышались ленивые шлепающие шаги, грохнула откинутая цепочка, и на площадку выглянул крупный, массивный человек в майке, с голой шеей и голыми руками, по виду стареющий боксер.
В комнате Крюков указал юноше на стул, сам сел напротив и, пока Алеша, волнуясь, объяснял цель своего прихода, смотрел на него долгим изучающим взглядом.
— И ходят, и ходят… — сказал он ворчливо. — Каждому, вишь ты, загорелось найти броневик…
За разведанные приметы броневика Крюков Алешу похвалил, но тут же сказал, что по двум приметам броневик не сыщешь.
— Потрудился ты — это хорошо, — сказал красногвардеец. — Только приметы — это для нас не задача. Приметы броневика все собраны.
И, словно не видя изумления юноши, добавил: «Дай-ка листок бумаги, я тебе нарисую этот броневик во всей красе».
Крюков стал рисовать машину и одновременно рассказывать о ней.
— Видишь ли, какое дело-то… — начал Крюков; он задумался и крепко поскреб в кудрявой голове. — Короче сказать, — продолжал он, — автомобиль в 1915 году впервые пошел на войну. Значит, новобранец. Ну, а новобранца, сам понимаешь, пришлось и обуть-одеть по-военному.
Алеша узнал, что для боевого автомобиля были изготовлены специальные шины. Обычные, надутые воздухом, не годились: попадет пуля или осколок снаряда — вот и спустила камера, дальше не двинешься, — значит, и всему автомобилю конец, разнесет его вражеская артиллерия.
Поэтому ободья колес обтянули массивными резиновыми полосами. Эти специальные шины, получившие название «гусматических», уже не боялись пробоин; больше того, пробоина сразу же затекала клейкой резиновой массой, то есть рана на шине как бы сама собою заживлялась.
— Полдела сделано, — продолжал Крюков, — новобранец обут. Стали придумывать для автомобиля военную одежду. Кузов гражданской машины долой, — и порешили сшить для бойцов броневую рубашку, одну на всех, артельную. «Броневая рубашка», заметь, — это технический термин, а кто сочинил его — уж и не знаю: солдаты ли, рабочие ли. Короче сказать, в новых сапогах да в рубашке и появился на свет бронированный автомобиль.
— Гляди, что было. — Он сделал на бумаге первый набросок броневика. — Не очень-то такая уродина порадовала солдат. Вон как бестолково поставили конструкторы башни. Дело, конечно, было новое… И стрелок ведь не сразу попадает в яблочко; сначала пули у него «за молоком» идут. Так и тут: правильная конструкция — она не сразу в руки дается.