Но вот беда: сейчас Лукашка
Сидит без брюк и без сапог —
Все в кабаке пропил, бедняжка,
Как есть до самых до порток».
Вдова восторженно внимала
Рассказам сводни о Луке
И сладость ебли предвкушала
В мечтах о дивном елдаке.
Не в силах побороть волненья,
Она к Матрене подошла
И со слезами умиленья
Ее в объятия взяла.
«Матрена, сваха дорогая,
Будь для меня ты мать родная:
Луку Мудищева найди
И поскорее приведи.
Дам денег, сколько ты захочешь,
И ты сама уж похлопочешь
Одеть приличнее Луку
И быть с ним завтра к вечерку…»
Четыре радужных бумажки
Вдова выносит ей в руке
И просит сводню без оттяжки
Поутру же сходить к Луке.
Походкой быстрой, семенящей
Матрена скрылася за дверь,
И вот вдова моя теперь
В мечтах о ебле предстоящей.
ГЛАВА ПЯТАЯ
В ужасно грязной и холодной
Каморке возле чердака
Жил вечно пьяный и голодный
Штык-юнкер выгнанный Лука.
В придачу к бедности чрезмерной
Имел еще одну беду
Он: толщины неимоверной
Семивершковую елду.
Ни молодая, ни старуха,
Ни блядь, ни девка-потаскуха,
Узрев такую благодать,
Ему не соглашалась дать.
И вот один, любви не зная,
Он одиноко в свете жил
И, хуй свой длинный проклиная,
Печаль-тоску в вине топил.
Хотите нет, хотите верьте,
Но про него носился слух,
Что он елдой своей до смерти
Заеб каких-то двух старух.
Но тут позвольте отступленье
Мне сделать с этой же строки,
Чтоб дать вам вкратце поясненье
О роде-племени Луки.
Весь род Мудищевых был древний,
И предки нашего Луки —
Имели вотчины, деревни
И пребольшие елдаки.
Из поколенья в поколенье
Передавались те хуи, —
Как бы отцов благословленье,
Как бы наследие семьи.
Один Мудищев был Порфирий,
При Иоанне службу нес
И, хуем подымая гири,
Порой смешил царя до слез.
Покорный Грозного веленью,
Он раз убил с размаху двух
Своей елдой, без затрудненья,
В опале бывших царских слуг.
Благодаря своей машине
Служил один Мудищев, Лев,
При матушке-Екатерине —
Красавец, генерал-аншеф.
Сказать по правде, дураками
Всегда Мудищевы слыли,
Зато большими елдаками
Они похвастаться могли.
Свои именья, капиталы
Спустил Луки распутный дед,
И наш Лукаща, славный малый,
Остался нищим с ранних лет.
Судьбою не был он балуем,
Но про него, сказал бы я:
Судьба его снабдила хуем,
Не давши больше ни хуя.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Настал и вечер дня другого.
Одна в гостиной ждет-пождет
Купчиха гостя дорогого,
А время медленно идет.
Вдова пред вечером в пахучей
Подмылась розовой воде
И смазала на всякий случай
Губной помадой по пизде.
Хоть всякий хуй ей не был страшен,
Но тем не менее ввиду
Такого хуя, как Лукашин,
Она боялась за пизду.
Но чу! звонок. О миг желанный!
Прошла еще минута, две —
И гость явился долгожданный —
Лука Мудищев — ко вдове.
Пред ней стоял, склоняся фасом,
Дородный, видный господин
И произнес пропойным басом:
«Лука Мудищев, дворянин».
Он вид имел молодцеватый:
Причесан, тщательно побрит,
Одет в костюм щеголеватый,
Не пьян, но водкою разит.
«Ах, очень мило… Я так много
О вашем слышала…» — Вдова
Как бы смущалася немного
Сказать последние слова.
«Да, мог бы смело похвалиться
Природным даром я своим,
Но лучше в деле убедиться,
Чем доверять словам чужим».
И, продолжая в том же смысле,
Уселись рядышком болтать,
Но лишь одно имели в мысли —
Как бы скорей ебню начать.