Не думаю, чтобы противникамъ моимъ были понятны подобныя размышленія. Не то, чтобы я сомнѣвался въ ихъ нравственности, но фразерство притупило ихъ умственныя способности. Литература для той умственной среды, въ которой они живутъ, ни что иное какъ одинъ изъ видовъ парижскихъ издѣлій, на искусство они смотрятъ какъ на изготовленіе дѣтскихъ игрушекъ. Увлечонные собственною своею болтливостью они принимаютъ свои промахи за новыя открытія. Всякій, вздумавшій открыть имъ глаза, обзывается софистомъ и чѣмъ болѣе ерунды они несутъ, тѣмъ болѣе считаютъ себя вдохновенными людьми. Развѣ вы не слышите какъ они ежедневно кричатъ о порабощеніи и застоѣ прессы? Но берегитесь! они отстаиваютъ не истину, а только свою промышленность. Рвеніе, съ которымъ они стоятъ за свободу прессы не мѣшаетъ имъ требовать установленія безсрочной ренты въ пользу пишущей братьи. Они покраснѣли бы отъ стыда если бы могли видѣть въ какія противорѣчія впадаютъ; но къ счастію они слѣпы{17}.
§ 7. Учрежденіе промышленной собственности по образцу литературной: возстановленіе цеховъ и корпорацій
Учрежденіе литературной собственности, необходимо влечотъ за собою видоизмѣненіе промышленныхъ привилегій, а вскорѣ затѣмъ и возстановленіе всей феодальной системы. Очевидно, что форма, приданная мысли писателемъ, не болѣе священна, не болѣе носитъ на себѣ отпечатокъ личности, чѣмъ формула учонаго или изобрѣтеніе промышленника и что если безпрерывная поземельная рента можетъ быть установлена въ пользу первой, то въ ней нельзя отказать и двумъ послѣднимъ. Всѣ ограниченія, предлагаемыя по этому поводу защитниками литературной собственности, для которой гибельно подобное заключеніе, представляются пустыми словами. Это впрочемъ понималъ и принцъ Луи-Наполеонъ, когда въ письмѣ къ Жобару, проповѣдуя безсрочность привилегій, онъ высказалъ мнѣніе, которое мы уже приводили: «Интеллектуальное произведеніе такая же собственность, какъ и земля или домъ, оно должно пользоваться тѣми же правами и не можетъ быть нарушаемо иначе, какъ въ интересѣ общественной пользы».
Нѣтъ ремесла, которое въ настоящее время не было бы осаждаемо и забрасываемо нѣсколькими привилегированными изобрѣтеніями. Патенты на изобрѣтенія, превращенные по желанію Жобара въ собственность, повели бы къ привилегированію эксплуатацій, къ возстановленію цеховъ съ тою лишь разницею, что въ прежнее время цеховое право было леннымъ правомъ, тогда какъ теперь было бы оно основано на мнимомъ правѣ собственности.
Во первыхъ, нельзя отрицать, что со введеніемъ безсрочныхъ привилегій, конкуренція получитъ смертельный ударъ. Промышленная и коммерческая свобода только тѣмъ и поддерживается, что привилегіи срочны и черезъ нѣсколько лѣтъ изобрѣтеніе дѣлается общественнымъ достояніемъ. Промышленники и фабриканты не привилегированные, принужденные употреблять обыкновенные, старые способы производства, ждутъ не дождутся истеченія срока привилегіи, который для нихъ есть часъ освобожденія. Иногда несчастные фабриканты выходятъ изъ этаго грустнаго положенія тѣмъ, что сами въ свою очередь дѣлаются изобрѣтателями, иногда также случается, что патентованное изобрѣтеніе нейдетъ въ ходъ потому, что на него нѣтъ спроса, или потому, что оно преждевременно, плохо обдумано и явилось при неблагопріятныхъ условіяхъ. Какъ бы то ни было, но срочныя привилегіи и конкуренція, дѣйствуютъ другъ на друга какъ два цилиндра, вертящіеся въ различныя направленія; эти два дѣятеля служатъ поддержкой для труда и двигателями прогресса. Я согласенъ съ тѣмъ, что есть много несчастныхъ изобрѣтателей; есть такіе, которыхъ подлѣйшимъ образомъ ограбили; очень часто полезное изобрѣтеніе остается безплоднымъ, или раззоривъ изобрѣтателя обогащаетъ презрѣнныхъ спекуляторовъ. Все это указываетъ на необходимость произвести реформу, какъ въ законодательствѣ о привилегіяхъ, такъ и въ общественной экономіи и нравахъ. Необходимо удовлетворять требованіямъ свободы и соблюсти права генія, словомъ необходимо установить прочныя гарантіи и для личной иниціативы, и для дешевизны продуктовъ, и для общественнаго благосостоянія.
Но, при безсрочности привилегій, необходимымъ послѣдствіемъ которой было бы преобладаніе свободы надъ геніемъ или генія надъ свободой, конкуренція не могла бы существовать и мы вскорѣ впали бы въ неподвижность. «Нѣтъ» говоритъ Жобаръ, «противъ безсрочныхъ привилегій вы можете выставить постоянную конкуренцію новыхъ изобрѣтеній». Это возраженіе, съ перваго взгляда кажущееся удовлетворительнымъ, падаетъ при практической его повѣркѣ.