— Вы знали, что Денис — наркоман?
— Нет. Он навещал меня редко, на минутку.
— И вы ему давали деньги?
Не отвечая, Тихомиров довольно долго смотрел в потолок, потом промолвил глухо:
— Занимаясь всю сознательную жизнь психическими отклонениями, сам я три дня назад ощутил острое желание убить человека.
— Жену?
— Как она посмела довести сына до такого состояния!
— Вас обоих устраивало такое положение вещей.
Тихомиров не слушал.
— Вы сказали, что Денис знал путь к разгадке. Он шантажировал убийцу?
— По всей видимости, это мотив. Наркоману постоянно нужны деньги.
— Ну, предположим, Денис кое-что знал про свою подружку Юлию — что-то, связывающее девушку с убийцей. Но что связывает ее гибель с исчезновением матери?
— Место преступления. Загадка лесной избушки, по словам Юлы, занимала ее с детства. Вы там бывали?
— Никогда.
— Чистый лес — это заповедник с душистыми опушками и мрачными чащобами, с ветерком на полянах и ручьем со студеной водой. Там все есть, в первозданной, как пишут поэты, красоте.
— Неужели в Подмосковье еще сохранился такой поэтический ландшафт?
— Его сохранила местная колдунья Марина Морава. Элитный лес — ее лаборатория, где в майские ночи инфернальная старуха собирает травы.
Доктор кивнул.
— Я слыхал от следователя: некая смесь обнаружена, — он запнулся, но тут же продолжил, — в трупе Дениса, эксперт в затруднении. Говорят, она еще и сильный экстрасенс.
Итак, мы подошли к самой главной теме.
— По роду профессии мне приходилось изучать древнейшие жреческие ритуалы. Скажите, Лев Петрович, как на магические элементы и приемы смотрит современная наука? Например: в состоянии гипноза человек может совершить убийство против своей воли?
— Вы думаете, Морава загипнотизировала Громова?
Не Громова собирался я спасать — абсурдист сам выбрал свой абсурдный путь, — но перед этим проницательным специалистом не хотел даже упоминать имя Манечки.
— Он утверждает, что это с ним уже было, с его согласия. И Лада может подтвердить. Ну, там любовные игры… И опять повторилось в ночь с четверга на пятницу. Учтите, старуха тогда была на месте преступления, я свидетель. И преступник почти ничего не помнит: ни где взял нож, ни куда дел труп…
— Он был дико пьян.
— Непохоже. Очень уж осмотрительно и хладнокровно Юлий действовал.
— Так вы имеете в виду постгипнотическое внушение?.. Что ж, вот вам и объяснение, как человек с фобией к острым предметам и крови, мог зарезать.
— Можно пролить кровь по внушению?
— В самой глубокой, так называемой парадоксальной фазе торможения возможно полное подчинение адепту. Однако нож надо было наточить, то есть подготовить заранее — по-вашему, это проделала Морава?
Это был самый уязвимый пункт оправдания убийства!
— Старуха могла и заранее внушить.
— Ну, если она агент дьявола… Только вот цель: чем ей мешала бедная девочка?
— Бедная… Ее издатель возмутился бы.
Доктор проговорил задумчиво:
— Юлия была феномен в своем роде. Ее успех — не свидетельство ли соперничества с отцом?
— Эдипов комплекс в таком случае предполагает мальчика.
— Я и говорю, феномен. Комплекс Электры: девочка и мать. Но жизнь сложнее и загадочней любых фрейдистских схем.
— Вы читали Старцева?
— В молодости. Крупный реалист.
— Как я догадался по обмолвкам близких, он давно не пишет. История с женой его потрясла, с дочерью — доконала. Кстати, а Юлию Глан читали?
— Ну, знаете, такой чушью мне некогда заниматься.
— На основании чего у вас составилось такое мнение?
— Следователь сказал.
Я показал ему два пестрых томика, взятых у соседа, с просьбой… ну хоть просмотреть.
— Извините, мне правда некогда.
— Пожалуйста!.. Может быть, вы мне объясните психологию жертвы, ее тайну — за что?
— Если вы так ставите проблему… — Я поспешно положил книжечки на стол и придвинул к нему. — И если я сумею выкроить время… — Доктор с тоской посмотрел на «Школу Платона» в глянцевитой мягкой обложке, на которой два монаха оцепенело глядели друг на друга.
— Ухожу. Последний вопрос. Кто может снять постгипнотическое внушение?
— Выражаясь тавтологически: тот, кто его внушил.
— А если не хочет?
— Сельский экстрасенс не хочет?.. Можно попробовать перекрестным гипнозом… Нет, увольте, это не мое амплуа, пусть «органы» найдут врачей. Но предупреждаю: эти энергии очень опасно колыхать, да и нет гарантии, что получится.
— Вот и славно, — проговорился я в задумчивости.