— …а в порче своих детей, вы их нравственно изуродовали. Случайная твоя встреча с колдуньей в низине не случайна, на ловца и зверь бежит.
— Умерь пафос. Я просто снимала у нее дом.
— Просто? А какие эксперименты вы над Юликом проделывали, если он делал левый заход! Гипноз был? Глюкоген в вине был?
— Всего лишь из любопытства. Надеюсь, меня ты в убийствах не подозреваешь. Я и предположить не могла, что Юлий так намертво вцепится в Юлу, я б его отпустила на волю! Объясни, чем ему мешал Денис.
«Ему ли?» — рвалось у меня с языка, но я молча два словечка проглотил, потому что ответа не знал. Не дождавшись, Лада продолжала:
— Накануне… накануне его гибели я была в гостях, вернулась, значит, после тебя. Он разговаривал по телефону в прихожей. Увидел меня и говорит: «Нет, перенесем на утро».
— На утро? — переспросил я. — Он звонил убийце!
— Все может быть. А я мельком подумала: с кем-то из бывших одноклассников разговаривает.
— Он имя в разговоре упомянул?
— Нет. Почему я так решила… — она пожала плечами. — Загадка. Он сразу положил трубку, но поздно ночью (я совсем поздно заснула) еще кому-то звонил, брал аппарат к себе в комнату: утром часть длинного шнура завернулась под его дверью, я вытянула. — Лада залпом выпила бокал. — Шантаж не исключается, загадочен предмет шантажа. Само убийство сын видеть не мог, он в тот четверг дома сидел, да и вообще с детства, по-моему, в тех местах не бывал.
— У меня создалось такое же впечатление, — подтвердил я. — В единственный наш разговор Денис вспоминал то лето, Марию, колдунью — фею из волшебного замка… как дети пили холодную целебную воду по дороге в лес. Он сказал: «Вот бы туда съездить!»
— Зачем ты мне это говоришь?
— Ты должна знать про последние минуты его жизни. Может быть, он не только ради шантажа в Чистый Ключ приехал. Отец Киприан, настоятель тамошнего храма, описал мне, как рыженький тоненький юноша, напившись из источника, побрел к Чистому лесу, где его ждал убийца. Побрел один, он с детства знал дорогу в пурпурную комнату.
После тяжелой, как плита на могилу, паузы Лада сказала:
— У меня к тебе просьба, Алексей. Третий день сижу пью, но представь, никак не могу одолеть фобию.
— То есть?
— Войти в его комнату. Жуткое ощущение, будто он там на неприбранной кровати своей валяется.
— Господи, Лада!
— Потом привыкну, но в первый раз лучше с кем-нибудь… лучше с тобой.
— Ты притворяешься бесчувственной…
— Не притворяюсь. Я — злая.
Когда она толкнула дверь, я присвистнул: стеллажи оголены, по полу разбросаны распяленные книжки.
— Что тут творится, Лада?
Но она только выразительно повела плечами.
— Ты когда сюда в последний раз заходила?
— После его смерти не заходила.
— Я был в субботу… У кого есть ключи от квартиры?
— У Дениса и у меня.
— У Громова?
— Нет. Ах да, еще у мужа, если не выкинул. Но что здесь искали? Героин?
— У наркоманов запасов не бывает. Обрати внимание: стронуты только книги. Что можно спрятать в книге? Деньги, письмо, фото… вообще, любую бумажку. Посиди, я поставлю. (Она подняла орфографический словарь.) Будем перелистывать каждую книжку. Тут такой кавардак, он спешил — вдруг не нашел?
— Денис?
— Возможно, он сам искал улику.
А нашли ее мы! Почти сразу — в оранжевом томе детской энциклопедии под девизом «ЧЕЛОВЕК». Я подумал: в большом фолианте улику можно засунуть поглубже.
Это была фотография среднего размера: бумага, пленка (и фотоаппарат, конечно), как говаривал абсурдист — хай-класс! Цвет нежный, колорит мягкий, эротика невинная (уместно употребить оксюморон). Словом, снимал профессионал, в своем роде художник.
— Она и в жизни такая? — поинтересовалась Тихомирова.
— Я видел ее только в одежде. Здесь она совсем как девочка.
— Это взгляд самого фотографа. — Лада усмехнулась. — Знаешь, Ахматова сказала про своего первого мужа: «Он любил только девушек».
— То есть девственниц?
— Понимай как хочешь. Оттеночек такой есть, лукавая двусмысленность.
На обороте надпись: Дар другу в день совершеннолетия. И дата: 20 декабря.
— День рождения Дениски, — пояснила мать, призадумалась, вспоминая. — Он не захотел собирать гостей, они вдвоем ходили с нею в ЦДЛ.
— Их свободно пропускали?
— Я их провела и ушла, так Денис хотел. Ну а потом уж как знатных детей привечали. Отголоски былой славы, сейчас трудно представить, каким влиянием пользовался Старцев.
— Твой сын сказал, что секса у них не было.
— С ним, может, и не было… А ты догадываешься, с кем вот это вот, — она потрясла снимком, — было?