Адвокат молча слушал.
Они направились к выходу. В дверях жена Такэси обернулась и сказала:
– А тебе, Сатору, пусть это послужит уроком. Под влиянием чувств не следует принимать важных решений, от которых зависит жизнь! Того и гляди подсунут тебе закладную на карточный домик! Попомни мои слова.
И вышла.
Я размышлял над ее словами, а сам слушал Чета Бейкера. Труба без особой спешки стремилась в никуда. А его голос – дзенское бормотание в ласковой пустоте. «My Funny Valentine». «You Don’t Know What Love Is». «I Get Along without You Very Well»[19]{42}.
Телефонный звонок. Такэси вне себя. И снова пьян.
– Не впускай! – истерически орал он. – Ни за что не впускай эту бешеную корову!
– Кого?
– Ее! И чертова кровопийцу адвокатишку сраного! Который должен был представлять меня! Они ж намылились с тесаком по мои яйца! Не позволяй им рыться в дисках! Не показывай счета! Они не имеют права! Срочно спрячь лимитированный первопресс Армстронга! И золотой диск «Maiden Voyage»![20]{43} Засунь хоть в трусы, слышишь?
– Такэси!
– Что?
– Уже, Такэси.
– Что – уже?!
– Они уже приходили. Пробыли несколько минут, адвокат просто осмотрел помещение, и все. Они не проверяли счета и ничего не пытались оценивать.
– Офигеть! Просто офигеть. Нет, ну какова, а! Это не женщина, это коровье бешенство на двух ногах! Правда, на каких ногах… – Он повесил трубку.
Солнечные лучи ластились и чуть не мурлыкали. На стене едва заметно колыхались тени ветвей и листьев. Вспомнилось, как много лет назад девушки Мамы-сан катали меня на лодке по озеру. Это одно из самых первых воспоминаний моего детства.
Забившись в свой уголок, чувствуешь себя безопасно, но порой так одиноко.
Что же мне делать? Я закатал рукав рубашки и посмотрел на предплечье. Томоё синей ручкой вчера нарисовала там змейку. Я спросил: почему змейку? А она рассмеялась словно шутке, понятной только ей.
У меня в голове встретились две мысли.
Первая прошептала: мы не переспали друг с другом, потому что секс завершил бы начало наших отношений и положил бы начало их завершению.
Вторая настоятельно потребовала действий.
Может, жена Такэси и права – нельзя принимать жизненно важные решения, руководствуясь только чувствами. Такэси, кстати, частенько говорит то же самое. «Наутро после блядок может выясниться, что они тебе не по карману», – любит он повторять. Да кто они такие, в конце концов, Такэси и его жена, чтобы учить жить других? Если не любовь, тогда что?
Я посмотрел на часы. Пятнадцать ноль-ноль. Ее отделяли от меня тысячи километров и один часовой пояс. Можно позвонить и оставить Такэси деньги, чтобы не удивлялся, когда придет квитанция.
– Приветик! – откликнулась Томоё, словно я звонил из автомата за углом. – А я распаковываю чемоданы.
– Соскучилась?
– Капельку, совсем чуть-чуть!
– Ну ты и врушка! Не сомневалась, что позвоню?
В ее голосе звучала улыбка.
– Не сомневалась. Когда ты прилетаешь?
И мы с ней говорили, говорили и не могли наговориться: каким рейсом лучше лететь, куда пойдем в Гонконге, что она скажет отцу и как мне разумней распорядиться своими жалкими сбережениями. Так из моего укромного уголка я попал прямиком в рай.
Гонконг
Луна, луна средь бела…{44}
Похоже, будильник законтачен с датчиком у меня в мозгу, который посылает сигнал руке, та послушно приподнимается и передает команду указательному пальцу, и он выключает будильник буквально за секунду до того, как эта зараза начнет трезвонить. И так каждое утро, каждое божье утро – не важно, сколько виски я принял накануне вечером и в котором часу добрался до постели.
Забыл.
Черт подери. Какой-то жуткий кошмар приснился. Не могу припомнить подробностей. Да и не хочу, если честно. Облава на наш офис. Хью Луэллин ворвался вместе с начальником китайской полиции и воспитателем моего скаутского отряда (на его «вольво» я в детстве насрал, в прямом смысле слова). Все на роликах. Я бросился стирать файлы, связанные со счетом 1390931, – их почему-то оказалось ужасно много, – но в спешке не получалось правильно ввести пароль. К-А-Т-И-Ф-Р, нет, К-Т-И, нет, опять неправильно, и опять надо все заново. А они все ближе и ближе, поднимаются с этажа на этаж, кофе из опрокинутых чашек растекается лужицами, глаз электрического вентилятора обращается в мою сторону, и неоплаченные телефонные квитанции хлопают крыльями, как летучие мыши в сумерках… Окно открыто. Сорок дней и ночей подряд дует ужасный ветер. Мышь в обмороке, не реагирует на двойной щелчок. Что это было? Может, что-то важное? Забыл.
19
«Моя смешная голубка». «Ты не знаешь, что такое любовь». «Я без тебя прекрасно поживаю»
42
…слушал Чета Бейкера. Труба без особой спешки стремилась в никуда. А его голос – дзенское бормотание в ласковой пустоте. «My Funny Valentine». «You Don’t Know What Love Is». «I Get Along without You Very Well». – Чет Бейкер (1929–1988) – американский трубач, звезда кул-джаза, а также певец, мастер романтической баллады. «My Funny Valentine» («Моя смешная голубка», 1937) – песня Ричарда Роджерса и Лоренца Харта. «You Don’t Know What Love Is» («Ты не знаешь, что такое любовь», 1941) – песня Джина де Пола и Дона Рэя. «I Get Along without You Very Well» («Я без тебя прекрасно поживаю», 1939) – песня Хоаги Кармайкла. Были исполнены Бейкером в середине 1950-х гг. и собраны на пластинке «The Best of Chet Baker Sings» (1956).