А смех твой, и грустный, и звонкий,
С тех пор в моём сердце звучит.
Танцующие пары.
Фонограмма. Друг мой, на душе у меня тяжело, я приехал с бала-маскарада, где был не по своей охоте, а только из приличия – ради великого князя… Как мне было там грустно! Не езди никогда на эти противные балы-маскарады!
Я никогда не мог бы быть ни министром, ни директором департамента, ни губернатором… Я родился художником… Мне видится домик, полускрытый деревьями, видится деревня, слышатся звуки твоего рояля и этот голос…
Танцующие пары застывают, звучит романс (тенор).
В часы одинокие, ночи
Люблю я, усталый, прилечь –
Я вижу печальные очи,
Я слышу весёлую речь.
К концу романса все покидают сцену. Женское трио: две девушки в разных концах на сцене, третья в зале. Постепенно все трое приближаются друг к другу, в конце (перед появлением чтеца) оказываются рядом. В исполнении трио звучит романс «Колокольчики мои…»:
Женское трио.
Колокольчики мои,
Цветики степные!
Что глядите на меня,
Тёмно-голубые?
И о чём звените вы
В день весёлый мая,
Средь некошеной травы
Головой качая?
Конь несёт меня стрелой
На поле открытом;
Он вас топчет под собой,
Бьёт своим копытом.
Колокольчики мои,
Цветики степные!
Не кляните вы меня,
Тёмно-голубые!
Я бы рад вас не топтать,
Рад промчаться мимо,
Но уздой не удержать
Бег неукротимый!
Пение неожиданно прерывается драматически возвышенной музыкой, все группируются вокруг чтеца.
Чтец (мелодекламация).
Он учёным ездоком
Не воспитан в холе,
Он с буранами знаком,
Вырос в чистом поле;
И не блещет, как огонь,
Твой чепрак узорный,
Конь мой, конь, славянский конь,
Дикий, непокорный!
Упаду ль на солончак
Умирать от зною?
Или злой киргиз кайсак,
С бритой головою,
Молча свой натянет лук,
Лёжа под травою,
И меня загонит вдруг
Медною стрелою?
Иль влетим мы в светлый град
Со кремлём престольным?
Чудно улицы гудят
Гулом колокольным…
В кунтушах и в чекменях,
С чубами, с усами,
Гости едут на конях,
Машут булавами.
«Хлеб да соль! И в добрый час! –
Говорит державный, –
Долго, дети, ждал я вас
В город православный!»
Все, кто на сцене, скандируют:
И они ему в ответ:
«Наша кровь едина,
И в тебе мы с давних лет
Чаем господина!
И в тебе мы с давних лет
Чаем господина!»
И вновь на сцене только трио.
Женское трио.
Гой вы, цветики мои,
Цветики степные!
Что глядите на меня,
Тёмно-голубые?
И о чём грустите
В день весёлый мая,
Средь некошеной травы
Головой качая?
Появляются служанки сцены.
1-я служанка.
Варшава нам
2-я служанка.
и Вильна
Первая и Вторая (вместе). Прислали свой привет;
1-я. Земля была обильна –
Мужской голос.
Порядка ж нет как нет.
2-я.
В то время очень сильно
Расцвёл России цвет,
1-я.
Земля была обильна,
Мужской голос.
Порядка ж нет как нет.
Появляются скоморохи.
Первый. На базар мужик вёз через реку обоз
Первый и Второй (вместе). Пакли;
Второй. Мужичок-то, вишь, прост, знай везёт через мост.
Первый и Второй (вместе). Так ли?
Первый. «Вишь, дурак! – сказал дьяк, – тебе мост, чай, пустяк,
Первый и Второй (вместе). Дудки?
Второй. Ты б его поберёг, ведь плыли ж поперёк
Первый и Второй (вместе). Утки!»
Расступаются перед царевной, преследующей добра молодца Потока-богатыря.
Царевна.
Шаромыжник, болван, неучёный холоп!
Чтоб тебя в турий рог искривило!
Поросёнок, телёнок, свинья, эфиоп,
Чёртов сын, неумытое рыло!
Кабы только не этот мой девичий стыд,
Что иного словца мне сказать не велит,
Я тебя, прощелыгу, нахала,
И не так бы ещё обругала!
В процессе потока брани убегают.
Микрофон. Вот такую встречу уготовила судьба добру молодцу, Потоку-богатырю, как только он пробудился от полутысячелетнего сна, сразившего его после безудержной пляски на пиру у князя Владимира.
Царевна и Поток-богатырь появляются с другой стороны сцены, и Царевна «доругивает» его.