-А мужа дома и нет, -с неожиданной игривостью заявила Алла Степановна. –Иначе бы я к вам и не обратилась.
Женщины, как правило, говорят загадками. Но состояние Терентия Павловича делало его нерасположенным ко всем этим устным ребусам при полной Луне. Он мучительно икнул и неподдельно пошатнулся.
-Ой! Что это с вами? –спросила заботливая соседка, придвигаясь к нему куда ближе, чем того требовали время и обстоятельства.
-Водички бы мне холодненькой, -отчетливо просипел Терентий Павлович, чувствуя, что усыхает изнутри. Теплая близость соседки лишь усиливала чувство жажды, отчего наш герой прислонился к забору.
-Водички… Кваску хотите?
И не дожидаясь ответа помчалась в дом. Квас был просто пределом мечтаний. Честно говоря в данный момент Терентий Павлович выпил бы даже стакан керосину. Лишь бы попрохладней… Но и мужская настороженность давала себя знать. Он здумался: а не улизнуть ли, пока она возится там внутри. Ведь вместе с квасом придется потом расхлебывать и ее проблемы. Но времени на осуществление побега у него не было.
Кучегарцева очень быстро вернулась с литровой глиняной кружкой и Терентий Павлович жадно припал губами к живительному источнику.
-Уфффф! –сказал он довольно, когда кружка опустела, квасок приятно забулькал в животе и мир преобразился в лучшую сторону. Силы начали возвращаться, он даже как-то помолодел. Весело глянул сначала на Луну, потом на Аллу Степановну.
-Спасибо! Хороший квас...
-Бабушкин рецепт, -с надлежащей скромностью ответила Алла Степановна, принимая опустошенный сосуд.
-Так что у вас стряслось? –спросил Терентий Павлович с официальным энтузиазмом.
И Алла Степановна не замедлила с ответом. Говорила она быстро, долго и серьезно, но бывший опер понял только то, что он окончательно запутался. Какой-то железный почтовый контейнер, летучие мыши и чернобородый незнакомец, назвавшийся родственником мужа.
-Вот оно что, -сказал Терентий Павлович и многозначительно закурил. Так делал он на Петровке 38 семь или восемь лет тому назад. Он выпустил клуб дыма прямехонько в ночную тьму и постарался осмыслить услышанное. Алла Кучегарцева старалась не сбить его с правильной мысли. Выжидала и помалкивала.
Поселок Сокол культурнейшее место, поэтому Терентий Павлович долго тушил окурок о бордюрчик ближайшей урны. А окурок все не желал угасать, и время тянулось медленно, Алла Степановна, теряя терпение всё топталась у родимой калитки точно рысак перед забегом и сжимала глиняную кружку как гранату.
-А можно еще кваску? –неожиданно спросил Терентий Павлович.
-Пойдемте внутрь, заодно и напьетесь, -сказала хозяйка многообещающим тоном.
Это "заодно и…" несколько настораживало, но деваться ему было некуда.: организм отчетливо требовал новой порции кваса.
Сени, коридорчик, кухня. Квас на кухне был предоставлен дорогому гостю немедленно. Осушив уже знакомую литровую кружечку в один присест, он скромно утерся цветастым передничком, висевшим неподалеку и был вполне готов к дальнейшим действиям.
-Это в комнате, -сказала Алла Степановна с мольбой в голосе.
Терентий Павлович вздохнул и зашел в комнату. Она за ним следом. Дверь захлопнулась с ужасающим грохотом.
Да, в комнате Палыча ожидал сюпризец из разряда неприятных. На диване мрачною громадой восседал Черный Дворник в компании со своею непременной метлой.
Черный Дворник давно уже не появлялся в поселке Сокол и о нем начали потихонечку забывать. Видимо забвение не входило в его планы и он решил о себе напомнить. Кто таков этот Черный Дворник толком никто не знал. Был он то ли бесом, то ли просто бродячим привидением районного масштаба. Вернее всего было первое так как бывалые люди частенько видели его и в дневную пору, а для привидений это, как известно, просто непозволительная вольность. В любом случае, личностью ЧэДэ (так его называли местные жители) был определенно неоднозначной. В основном он орудовал в поселке, грозя метлой и кулаками всякому, кому не понравится. Но сфера его влияния простиралась и несколько дальше, до железной дороги, решительно ныряющей под мост Волоколамского шоссе. Однажды его даже видели у станции метро "Войковская" , но тут уже он и сам видимо понял, что зашел слишком далеко и более там уже никогда не показывался.
Ну, а сейчас он был в своих правах! Сидел на диване в сером поношенном комбинезоне, шуршал громадной бородою, вид которой устрашил бы и Петра Первого, сверкал ужасными глазами и злодейски молчал. Молчание его прозрачно намекало на то, что появился он тут неспроста.
Между тем и Алла Степановна вела себя более чем странно и ЧэДэ ничуть не опасалась. Плотный халат она набросила небрежно на спинку стула , осталась в прозрачном пеньюарчике и теперь беззаботнейшим образом пританцовывала по комнате. Хотя она не была такой уж полненькой, но в поскрипывании и покряхтывалии половиц определенно угадывались молебность и ропот на увесистую хозяйку.
-Увесистая баба, -подумал Терентий Павлович. –Или тяжелый характер сказывается.
Некогда будучи оперативником МУРа он много чего слышал о стриптизе, но никогда еще не находился от него в такой непосредственной близости.
-Вы, Алла Степановна, ошалели что ли?- спросил он как можно более любезно.
–Накинули бы чего-нибудь, а то у вас и так насморк.
-Какой еще насморк?!- возмущенно шмыгнула носом Кучегарцева простирая к нему руки.- Я умираю от любви к вам. Нет! К ТЕБЕ! Сегодня полнолуние и ты обязан на мне жениться.
-Да! –неожиданно рявкнул с дивана ЧэДэ и тут же закрыл рот. Вероятно сказал все, что думал.
-Вы замужем, -категоричнейшим образом возразил Палыч, думая:- Ну, ничего себе зашел кваску попить…
-Свободна! Он нас с Кучегарцевым уже развел, -радостно прощебетала Алла, делая очередное балетное па и кивая на Черного Дворника.
-Да! –снова рявкнул тот. Очевидно ему отводилась роль хора из древнегреческой трагедии.
Терентий Павлович промолчал. Он очень вовремя вспомнил фразу своей матушки о том, что следует опасаться женщин, водящих компанию с чертями и прочей нечистью. Раньше наш герой думал, что она имела в виду его покойную жену, но теперь почтенный вдовец явственно осознал, что имелась в виду конечно же Алла Степановна.
И ежу было понятно, что Алла (автор полагает, что раз герои все равно частично перешли на «ты», то и любезности можно несколько отставить в сторону) спуталась с нечистой силою затем лишь только, чтобы его охмурить. Если говорить честно, то это несколько льстило самолюбию Терентия Павловича, но к столь неожиданному вступлению во второй брак он явно не был готов.