Чаша весов колебалась то в одну, то в другую сторону. Однажды Сет начал свою речь такими словами:
— Что до меня, то я — Сет, сильнейший среди сильных. И если кто в том усомнится, я поступлю с ним, как с Осирисом.
Но в этот день решения ему добиться не удалось, а на следующий Гор и Исис выдвинули не менее основательные аргументы.
И так — день за днем, год за годом…
Мне казалось, Ра нарочно затягивает процесс, получая от наших споров какое-то странное удовольствие. И не одной мне так казалось. Многие уже втайне посмеивались над Ра… и осуждали меня — ведь именно я надоумила призвать в судии учителя…
Пока мы спорили на орбитальном корабле учителя, делами на Земле никто не занимался.
И это — наша Миссия?!
Недовольство нарастало — и прорвалось там, где никто не ждал. Маленький Ваба, которого прежде никто в расчет не принимал, выскочил со своего места в задних рядах, и крикнул Ра: "Твое святилище пусто!".
Мы обомлели. И тут же поняли, что если Ра не будет, мы все передеремся. Ра нужен нам любым. Вабу быстро водворили на место, однако оскорбленный учитель прервал процесс и удалился к себе. Как ни старались мы, уговаривая его вернуться, он нас не слушал. Можно было подумать, ужасные слова сказали хором, а не один лишь глупый Ваба!
Не знаю, сколько это длилось: я потеряла времени счет. Дело кончилось тем, что Хатор удалось уговорить Ра вернуться и возобновить процесс. Я спросила у Хатор, как она это сделала, и Хатор ответила: "Старый-то он старый, но удовольствия всякие любит!".
На этом исчерпалось мое терпение; испросив у Ра позволения, я возвратилась на Землю. В сущности, мне уже было все равно. Что бы там ни постановил Ра, это уже ничего не изменит… — 16-
А конца все не было. Никто не хотел уступать, и Ра почему-то никак не отправлялся туда, где ему самое место. Может быть, он надеется всех нас пережить?
И вот, когда мне уже начало казаться, что процесс затянулся навечно, стало известно о возвращении Исис и Гора.
Сета с ними не было.
Он проиграл.
Как сказала мне Исис, Ра велел ему оставаться на корабле.
Она опять солгала. Было иначе — Птах рассказал мне, как.
Отчаявшись когда-либо выиграть процесс, Гор, нетерпеливый, равно все в его возрасте, подстерегает Сета и убивает его. Все потрясены и возмущены, и особенно Ра, лишившийся своей забавы, одна лишь Исис говорит сурово: "Чему ты гневаешься, о мудрейший Ра? Мой сын так поступил с моим братом, как мой брат с моим мужем и как обещался поступить с другими. Не лучше ли восславить моего сына, отвратившего от нас угрозу, и благословить его на продолжение Миссии?". -17-
— Ты напрасно печалишься, Нефтис, сестра, — говорила Исис, — все худшее позади! Вместе с тобой я оплакиваю Сета, нашего брата, который, увы, оказался недостоин Миссии. Но мы должны смотреть вперед, туда, где светит нам любовь Аммона. Любовь и мир восторжествуют на земле, и волей Ра владычествовать будет сын мой, Гор. Его правление будет длиться вечно, покуда существует этот мир, покуда есть Аммон, дарящий нам любовь и радость…
Она вся светилась, говоря эти слова. Я давно не видела ее такой прекрасной, одухотворенной, ласковой. Но слова ее меня разили. Я старалась понять Исис — и не понимала!
— Ты сказала, Гор будет править вечно? Я не ослышалась?
— О да, — лучисто улыбнулась Исис. — Довольно нам переворотов. Гор будет править, и до смены мира никто не посягнет на его власть!
Эта была какая-то бессмыслица; Исис, потеряв Осириса, которого любила беззаветно, вне всяких сомнений, повредилась рассудком…
Опасно было с нею спорить, но я должна была понять.
— Даже Родители не жили вечно, — опасливо заметила я. — И Ра когда-нибудь умрет. Живем мы долго, но мы смертны. Поэтому и Гор, твой сын, когда-нибудь… отправится к Родителям.
Я ожидала возражений, но Исис только улыбнулась и легко кивнула.
— Конечно, Гор умрет, — согласилась она, — и это значит, ему придет на смену новый Гор.
Вдруг до меня дошло: не будет конца власти Гора, ибо всякий новый властелин, называясь Гором, продолжит династию…
— А прежний властелин будет Осирисом, владыкой мертвых, — сказала Исис. — Теперь ты понимаешь, милая сестра?
— Но это же обман! — воскликнула я. — Кого ты хочешь обмануть, сестра? *Их*? И это назовешь любовью?!
— Любовь не есть пустая правда, — терпеливо молвила она. — Вот, например, Аммон. Он — свет любви для каждого из нас. Однако если ты приблизишься к нему, его лучи сожгут тебя, как огонь сжигает неразумных мотыльков. Здесь то же самое. Важна не правда, жгущая сердца, а память о ней, и это не одно и то же!
— Память? Пусть так. Я говорила Сету, я его предупреждала… жди суда потомков, ты, убивший брата! Что говорила мужу, то повторю тебе, сестра: и Гор, убивший дядю, суда потомков не избегнет!
— Ты ничего не поняла, Нефтис. Я повторяю: важна не правда, а память о ней, и это не одно и то же. А память оставляет тот, кто победил.
Теперь я поняла. Но все во мне протестовало. Убить и скрыть убийство — гораздо хуже, чем убить.
— Ты никого не сможешь обмануть, — сказала я. — Ведь все мы знаем, кто есть кто и что есть что!
Исис таинственно усмехнулась, и в этот момент вошел Анубис. Я не сразу поняла, что это он, мой сын, потому что могучий торс его был залит кровью, а голову прикрывала маска собаки…
— К чему этот мрачный наряд, Анубис?
— Прости, мама, — услышала я, а следующие его слова обращались не мне, а ей: — Все кончено, владычица Исис. Они мертвы.
Сердце мое, казалось, готово было выпрыгнуть из груди. Я вскочила с ложа и воскликнула:
— Мертвы?! О ком он говорит? Я требую ответа!
— Анубис говорит о врагах моего сына. О тех, кто мог поддаться чарам и навредить нам в Миссии. Они ушли к Родителям, и разве это не прекрасно?
У меня кружилась голова от этих новостей, но я нашла в себе силы пообещать:
— Сегодня же я отправляюсь к Ра! И он узнает, как твой сын распорядился властью!
Исис кивнула:
— Предвидела я это, что ты захочешь к Ра. Но он уже не там, где ты надеешься найти его. Перед возвращением на Землю я умертвила Ра.
— Ты — умертвила — Ра?!!
— Клянусь Аммоном, это правда. Ра больше был не нужен. Он мешал Миссии. Это понимали все. Но не все понимали, кто еще мешает Миссии. Они ушли вослед Ра. К Родителям… Опасность миновала: теперь они не поддадутся чарам! Хвалю тебя, Анубис. Ступай и ты… к Родителям.
Туман расстилался перед моими глазами.
— Исис… сестра… как же это? Как можно убивать невинных, по одному лишь подозрению о чарах?!
Словно во тьме, я увидела, как где-то в мглистой дали Исис передернула плечами, и услышала ее спокойные, уверенные слова:
— Иначе поздно будет, милая. Нельзя нам допустить, чтобы любой из нас поддался чарам.
Я попыталась вырваться из мертвого тумана… я сильная… я богиня!
Я не смогла.
Лицо Исис таяло вдали, но я еще слышала ее:
— Прости, Нефтис, сестра, но ты тоже мешала Миссии… и поэтому ты тоже отправляешься вослед Ра.
— Убийца… — шептала я. — Вовек не смыть тебе и Гору кровь нашу с тел своих…
— Нет-нет… Причем тут Гор? Вся кровь на мне. Я приказала, я убила… Все началось с меня и мной закончится. Я тоже ухожу вослед, сестра… А Гор начнет сначала… И будет править вечно… Ему никто не сможет помешать… Он разберется и оставит память… И это так прекрасно… Мы победили… Наша Миссия успешна…
Это говорила Исис, мудрая Исис, лучшая из нас.
Меня всегда восхищало ее терпение.
Когда все отчаялись, она нашла решение.
Исис во всем оказалась права. А Сет — неправ. Он говорил: мы разные, мы и *они*. Неверно: мы ничем не отличаемся от *них*.
НИЧЕМ.
Чего и требовалось добиться.
Так завершить Миссию, как завершили мы, могли только *они*.
Одно осталось непонятным: зачем Родители нас забирали к Звездам? Зачем растили и учили? Зачем хотели, чтоб *их* учили мы? Это была какая-то игра?!
Я хотела спросить у мудрой Исис, которая летела следом, но уже не смогла.
Ну что ж, спрошу у самих Родителей, как только доберемся.
Прощай, Аммон… — Официальная генеалогия девяти главных богов Египта (эннеады):-
Ра => Шу + Тефнут => Геб + Нут => Осирис, Исида, Сет, Нефтида.
Ра — отец и царь богов, бог солнца и огня.
Шу — бог воздуха.