И вот тут я пошёл, что называется, ва-банк и вместо распечатки многострадальной повести прислал новое письмо-запрос:
…Теперь я отлично понимаю, что есть громадная доля вины в неудачных издательских родах «Казнить нельзя помиловать» и с моей стороны: ты прав, я должен был теребить всю «Столицу», не давать спать редактору книги и тебе, торопя с выходом, но, увы, характер был не тот.
И вот теперь, учась на собственных ошибках, я форсирую усилия и пытаюсь запрашивать о максимальном, а именно, нельзя ли как-нибудь издать мой сборник: две повести, которые ты прекрасно знаешь – «Казнить нельзя помиловать» и «Казарма», – и несколько рассказов? Или хотя бы – две повести? В первом случае объём будет около 20 листов, во втором около 16. Рукопись лежит полностью подготовленная. Очень хочется стать автором нормальной на вид, полноценной книги…
В результате в ноябре 1993 года в «Голосе» вышла моя первая книга прозы – сборник повестей и рассказов «Осада». И вот здесь самое время и место вернуться к нашей фривольной метафоре о рождении книг. В этом плане историю с первой книжечкой в «Библиотеке “Молодой гвардии”» можно назвать ложной беременностью; с повестью «Стройбат» в Воронеже – родовой травмой (детище изувечили щипцы акушеров-издателей); с книжкой «Казнить нельзя помиловать» в «Столице» – это натуральный выкидыш… И вот наконец на четвёртый раз и через семь лет после первой попытки – полноценные и прекрасные роды, настоящий первенец родился здоровым и просто красавчиком: тираж сто тысяч экземпляров, объём 23 авторских листа (430 страниц), красочная суперобложка. По этой одной книге, как уже упоминалось, меня вскоре приняли в Союз писателей России. А через три с небольшим года в «Голосе» выйдет второе издание «Осады» и одновременно новый мой объёмный сборник повестей – «Криминал-шоу»…
Ну а вот представить: если б чёрные мысли тогда, в серую полосу жизненных неудач начала 1990-х, в голове моей не только начали побулькивать, но закипели бы основательно, и крест бы окончательный был поставлен на мечтах, а значит и на жизни-судьбе – кому от этого стало бы лучше?..
Это я так сам себя в иную весёлую минуту подкалываю.
Своя заковыристая история случилась и с романом «Алкаш»» – главной моей, как считают иные читатели-критики, книгой.
Когда поставил я точку в рукописи после двух лет интенсивного труда – был ноябрь 1996 года. В «Голосе» готовилась к выходу новая книга «Криминал-шоу» и к переизданию сборник «Осада», поэтому Алёшкин, прочитав роман и безусловно его одобрив, внёс в перспективный план своего издательства, но сразу же посоветовал пробовать-искать и другие пути, дабы выпустить роман оперативнее. Я подготовил-распечатал на пишмашинке так называемый рекламный блок и отослал-запустил в шесть издательств – аннотация (словцо «синопсис» тогда ещё не вошло в моду), распечатка первой главы и сведения об авторе.
Безрезультатно.
Тогда я решил не суетиться с «Алкашом», не бить понапрасну пальцы о клавиши пишмашинки и надеяться только на «Голос», где роман мог выйти в середине или конце 1998 года… Памятливые читатели в этом месте могут саркастически или сочувственно улыбнуться. Да, грянул 1998-й и безжалостно разрушил не только мои, но и многих россиян планы-надежды – убийственный кризис. Попал под штормовую волну и «Голос», к тому времени входивший в тройку крупнейших издательств страны. Издательство пошатнулось-накренилось, дало течь и чуть вовсе не пошло ко дну. Слава Богу, выстояло, но былую мощь потеряло, выпуск книг резко сократился… Пётр признался-предупредил, что теперь они сосредоточатся в основном на выпуске уже начатых собраний сочинений классиков и в ближайшие два-три года выход «Алкаша» в «Голосе» под большим вопросом.
Что ж, наученный горьким опытом, я не стал унывать, руки не опустил, а, наоборот, рукава засучил. К тому времени у меня уже появился-завёлся в доме первый компьютер «Пентюх» («Pentium-II») и матричный шумный принтер. Так что я, быстренько распечатав новые порции рекламного блока «Алкаша» весной 1999-го озадачил им ровно десять издательств, выживших после кризиса и продолжающих выпускать современную прозу. Шесть издательств вообще не откликнулись, из трёх пришёл в конвертах краткий депрессивный отказ-отлуп, и только из одного-единственного с непонятным названием «Локид» – взбодрительная телеграмма:
Господин Наседкин ознакомились с фрагментом вашей рукописи очень заинтересованы в получении всего материала просьба связаться с главным редактором издательства Локид Захаровой Ларисой Алексеевной (телефоны рабочий и домашний) заранее благодарю и жду информацию.