Так вот, отправился я со своей челобитной в здание администрации, ещё не зная (раньше бывать как-то не приходилось), что проникнуть в него не так-то просто. Писательская ксива никакого впечатления на двух стражников в милицейской форме у входа не произвела, паспорта, чтобы выписать пропуск, у меня с собой не было, – хоть назад поворачивай. Озабочен был бы я личной просьбой, так бы и поступил. Но, повторяю, ощутив-осознав себя представителем коллектива в тридцать с лишком человек (так и хочется пожалобнее ввернуть – голодных птенцов), я почуял в себе какие-то неведомые ранее силы духа, напористости и даже наглости. Ах вы суки ментовские! Писательское удостоверение вам не пропуск?!
– А ну, – строго приказал, – позвоните в приёмную губернатора, доложите, что председатель правления писательской организации Наседкин пришёл!
Ха, напужал! Мент-охранник лениво пальцем на выход ткнул:
– Вон в тамбуре телефон внутренний – сами, если надо, звоните.
Собрал обратно гонор в тряпочку, в карман подальше засунул и со спецтелефона внутренней связи в тамбуре дозвонился до приёмной. Секретарша меня, оказывается, знала, толком не поняла, чего я хочу, но позвонила на пост, приказала меня пропустить. Поднимаясь на четвёртый этаж в лифте, я перед зеркалом лифтовым репетировал мину на лице, с какой предстану перед генерал-губернатором области – и робким забитым просителем всё же выглядеть не хотелось, но и гонором козырять было бы глупо.
Позже, приехав в Москву на первый свой пленум правления Союза писателей России, я у новых своих знакомцев-коллег из других регионов выпытывал секреты их деятельности и взаимодействия-сотрудничества с местными князьками, и один из них, вернее – одна, руководившая Архангельской писорганизацией уже лет двадцать, помню, учила меня: перво-наперво и главное, открывай дверь в кабинет губернатора ногой. Если не будешь этого делать – ничего не добьёшься…
Увы, характер не тот. В приёмной я скромно поинтересовался у доброжелательной секретарши: могу ли я пройти в кабинет?
Вообще-то, пояснила она с некоторым удивлением (кто ж этого не знает?!), на приём к главе администрации надо записываться заранее.
– А что же делать? – спросил я.
Добросердечную женщину, видно, тронула моя искренняя растерянность (ну лопушок ещё в кабинетных делах):
– Пока присядьте, когда Олег Иванович освободится – я спрошу, сможет ли он вас принять.
Я присел в мягкое кресло, поглядел внимательно на дверь в высокий кабинет: да-а-а, такую пинком открыть труднёхонько. Тем более, что она наружу открывается…
И тут эта самая массивная дверь открылась, вышел губернатор с двумя людьми и собрался вместе с ними уходить. Ей-Богу, мне бы и в голову не пришло вскакивать и преграждать ему путь, но он сам, увидев меня, поздоровался и спросил:
– Ко мне?
– К вам, – поднялся я.
– Ну заходи. Минут пять есть – хватит?
– Вполне.
В кабинете в пять минут всё и решилось. Вскоре писательской организации выделили деньги на стипендии-гранты и на издание сборника «Тамбовский писатель-2004». Правда, меньше, чем просилось-ожидалось, но всё же – начало было положено, первый поход с протянутой рукой не оказался провальным, и это весьма таки ободрило меня, прибавило сил и уверенности на будущее. И ещё с этого первого похода с протянутой рукой обозначились и вскоре отточились-сформировались два фундаментальных правила общения с этим в общем-то чужим чиновничьим миром:
1) Если хочешь добиться результата – пробивайся только к высшему начальнику, лично ему в руки вручай свою бумагу-прошение.
2) Проси всегда больше, чем требуется – обязательно дадут меньше просимого.
Сколько раз потом убеждался: пробьёшься с проблемой к губернатору, председателю Думы, мэру города, начальнику управления – вопрос более-менее решится и весьма быстро; попробуешь дело сделать с замом или, не дай Бог, завотделом – только время потеряешь…