Постепенно возникла идея изложить Божественную Литургию по-русски[29], снабдив её молитвословия и ектении доступным историко-богословским комментарием. Сначала появился «Толковый Путеводитель по Божественной Литургии святителей Иоанна Златоуста и Василия Великого», а позднее «Русский литургикон» с кратким комментарием, дающие, на наш взгляд, возможность читателю совершить «разумно-духовное» паломничество по чину Божественной Литургии, которая, по образному и глубокому выражению Святейшего Патриарха Алексия I, есть живое сердце Православной Церкви.
Святой Равноапостольный Кирилл о методе перевода греческих текстов на славянский язык
«Когда смысл на греческом и на славянских языках совпадал, мы передавали выражение тем же словом, но когда выражение было пространным или приводило к потере смысла, тогда, не теряя смысла, мы переводили его другими словами. Греческий в переводе на другой язык никогда не может быть передан одним и тем же способом, и это и случается со всеми языками, на которые он переводится. Часто бывает, что слово, изящное на одном языке, не таково на другом, а имеющее важное значение на одном языке, не столь важно на другом. Поэтому не представляется возможным всегда следовать греческому выражению, но то, что должно всегда сохраняться, – это его смысл»[30]. (Цит. по Тахиаос А. «Святые братья Кирилл и Мефодий, просветители славян»).
«ТАМ, ГДЕ ИСТИННАЯ ЕВХАРИСТИЯ, ТАМ И ИСТИННАЯ ЦЕРКОВЬ. ТАМ, ГДЕ ИСТИННАЯ ЦЕРКОВЬ, ТАМ И ИСТИННАЯ ЕВХАРИСТИЯ».
(Из высказываний Святых Отцов Церкви)
Схемы часов[31]
1. Обычное начало.
2. Три псалма:
2.1. На 1‑м часе – 5, 89, 100;
2.2. На 3‑м часе – 16, 24, 50;
2.3. На 6‑м часе – 53, 54, 90;
2.4. На 9 – м часе – 83, 84, 85.
3. Слава и ныне, аллилуйя.
4. Тропарь часа, праздника или Святого.
5. Богородичен.
6. Трисвятое по «Отче наш».
7. Кондак праздника или Святого.
8. «Господи помилуй» 40 раз. «Слава и ныне». «Честнейшую Херувим».
9. Молитва: «Во всякое время и на всякий час».
10. Заключительная молитва к Господу Иисусу.
Схемы Литургии Иоанна Златоуста
Ниже дан текст для обычного воскресного дня.
Схема или порядок проскомидии[32]
1. Чтение тропаря.
2. Изъятие Св. Агнца из первой просфоры[33].
3. Поставление Агнца на дискосе и наполнение чаши вином с водою.
4. Изъятие частиц из прочих четырёх просфор.
5. Поминовение живых и умерших
6. Поставление звездицы над дискосом.
7. Покрытие дискоса и потира покровами.
8. Каждение приготовленных Агнца и частиц.
9. Чтение молитвы о принятии Св. Даров
10. Отпуст.
Схема или порядок литургии оглашенных
Литургия оглашенных (смв001) заключает в себе следующие части:
1. Начинательные возгласы[34] диакона и священника.
2. Великая ектения́[35] (смл001).
3. Первый антифон (смл002): молитва Священника и псалом изобразительный «Благослови душе моя, Господа» (102).
4. Второй антифон (смл003): молитва Священника и изобразительный псалом «Хвали душе моя Господа» (145).
5. Пение гимна «Единородный Сыне и Слове Божий» (смл008).
29
Примечание. В текстах Литургии использованы формы старой орфографии: безсмертный, возшел и др.
30
Применительно к русскому переводу литургических текстов уместно вспомнить высказывание П.П. Кудрявцева, профессора Киевской Духовной Академии (начало ХХ ст.), который писал: «Отчего бы не допустить возможности такого переложения богослужебных молитв и песнопений на русский язык, при котором бы сохранился внутренний стиль этих молитв и песнопений? Это, конечно, возможно, но для своего осуществления требует и любви к делу, и литературного вкуса, и творческого дара. Много нужно подлинного религиозного вдохновения для того, чтобы найти на современном русском языке такие слова, какие проникли бы в сердца, привыкшие к иным словам» (Цитируется по: Протоиерей Николай Балашов «На пути к литургическому возрождению», М., 2000 г., с. 127). Очевидно, что при переводе византийских богослужебных гимнов требуется известная творческая свобода и поэтический стиль изложения. На последнем настаивал о. Александр Шмеман. «Большинство наших (англо) – переводчиков, – писал он, – как видно, забыли, что основной «ключ» к богослужению – в первую очередь эстетического, а не рационального свойства. Литургические тексты – не только утверждения, богословские или нравственно-дидактические, с единственной целью выразить и сообщить мысль, заповедь, знание. Вернее, это и впрямь их цель, но достигается она иными средствами, чем в богословии и проповеди. Эстетический элемент в богослужении – в литургической поэзии, музыке, обряде – не случаен, а существен; он укоренён в самой природе культа, так что, лишаясь его, богослужение перестаёт удовлетворительно исполнять главную свою функцию – не просто сообщать идеи о Боге, но раскрывать «небо на земле», приводить человека в прямое соприкосновение с той Реальностью, адекватным и действенным символом которой бывает культ. Эстетическая структура богослужения в нашей литургической традиции предельно существенна, ибо укоренена в православном осмыслении и восприятии Церкви как явления в этом эоне, в этом мире Царства грядущего – конечной Реальности, которую Церковь провозвещает, и не только провозвещает, но и нас делает её причастниками. Конечно, богослужение имеет назидательную, или образовательную, функцию, можно сказать даже, что в известном смысле всё богослужение есть научение, есть богословие, есть проповедь. Но научение это не просто неотделимо и неотличимо от красоты, но красота есть само его содержание и средство сообщения. Именно здесь проблема литургического перевода встаёт во всём своём реальном значении. Две трети всех литургических текстов в нашей традиции составляют гимны, то есть поэтические произведения, предназначенные для пения. Поэзия же, по определению, непереводима, ибо смысл её – в органическом сплетении строя, ритма и музыки слова. Отсюда первое непреложное условие (перевода): «уложить» византийский период в краткие утвердительные (керигматические) предложения, сгруппировав каждое вокруг одного чёткого образа и опустив все слова и даже образы, которые «годятся» в греческом тексте, но разрушают английскую (и иноязычную – авт.) фразу» – подчёркивал о. Александр Шмеман. Этих, как и вышеупомянутых святоотеческих принципов перевода литургической поэзии, мы и придерживались в настоящем труде, что можно проследить на примере поливариантного церковнорусского изложения херувимской песни.
31
Названия 1‑го, 3‑го, 6‑го, 9‑го часа эти краткие богослужения получили из-за несколько иного, чем наше современное, исчисления времени суток в древнем Израиле.
Древние евреи разделяли ночь на четыре стражи (менялись часовые, охраняющие населённый пункт), а день – на четыре часа (изменения движения солнца относительно земли). Первый час соответствует нашему седьмому часу утра. Третий час – девятому часу утра. Шестой – двенадцати часам – полудню. Девятый час – трём часам дня.
32
Слово «проскомидия» – состоит из двух греч. слов: «к» и «несу», отсюда «несу к…», «несу для…». От древнего обычая приносить в храм хлеб и вино для таинства Св. Евхаристии первая часть литургии и называется проскоми́дией – приношением.
На проскомидии в левом приделе алтаря предуготавливаются Святые Дары – евхаристические хлеб и вино, для последующего перенесения их на престол и освящения в Тело и Кровь Христовы.
Проскомидия состоит в расположении Евхаристического хлеба в символическом порядке на дискосе, вливании вина в Чашу и поминовении всех чинов святых вместе с живыми и умершими членами Церкви. Смысл чина – показать, что вся Церковь представлена со Христом на дискосе, в центре которого Агнец Божий.
Ныне проскомидия (ради удобства) совершается в чине чтения определённых псалмов, т.н. часов (параллельно). В древности проскомидия совершалась непосредственно в чине Литургии после ухода оглашаемых из храма (перед Херувимской песнью).
33
В Греческой Православной Церкви все 5 просфор объединены в одну большую, так как, по слову ап. Павла, «один хлеб, и мы многие одно тело; ибо все причащаемся от одного хлеба» (1 Кор. 10:17).
Старообрядцы и единоверцы используют семь служебных просфор. В дополнение к перечисленным из них вынимаются частицы за царя и за царский дом соответственно.
34
35
Ввиду же того, что диакон не является священнодействующим лицом в собственном смысле, любая ектения составляется не в собственно молитвенных выражениях, а в выражениях, приглашающих к молитве и указывающих предметы её. Но по временам (на великой ектении в конце, в последнем прошении, а на сугубой и просительной в начале) это приглашение к молитве возвышается до настоящей молитвы («Заступи, спаси…», «Помилуй нас, Боже…»)».