Готовясь к осуществлению таких планов, НКВД Литвы использовал свой уже широко опробованный механизм репрессий против духовенства. По словам представителей советской секретной службы, репрессии должны были напугать священников и сделать их послушными. Эта задача была реализована простым террором: во многих случаях священников задерживали на улице и приводили на допросы или сажали в тюрьму без предъявления каких-либо официальных обвинений. До 6 июня 1941 года 47 священников и монахов (по неполным данным) были задержаны на некоторое время, 35 были депортированы из Литвы в СССР или отправлены в трудовые лагеря 14-18 июня 1941 года, 17 были убиты в Литве во время отступления советской армии.
Препятствия, возникшие при подготовке новых священников, привели к уменьшению их числа. В 1940-1941 годах Каунасской священнической семинарии и Вильнюсской священнической семинарии (хотя обе они потеряли многие свои здания) удалось продолжить свою работу, но 21 мая 1941 года Бюро ЦК LCPĮB] приняло решение закрыть официальные и неофициальные священнические семинарии всех религий. Решение не было выполнено из-за начала германо-советской войны.
Советский террор. Первые массовые депортации
Первые массовые депортации
Непротивление насилию руководителей Литовской Республики не спасло нацию от репрессий. Ликвидация или изоляция врагов режима, массовые аресты и депортации были неотъемлемой частью большевистской модели социализма. Гнет Советской России был намного тяжелее царского, потому что всего за один год в тюрьмах и депортациях было заключено больше литовцев, чем за весь 19 век.
Основа для начала террора была заложена приказом директора Департамента государственной безопасности Снечкуса от 6-7 июля 1940 года. «Деструктивный и антигосударственный элемент, агитирующий против народного правительства и нарушающий порядок выборов, — заявляет командование от 6 июля, — приказываю быть арестованным на месте и завершить допрос в течение трех дней». «План подготовки и оперативной ликвидации антигосударственных политических партий — Национального союза, последователей правого политика» Аугустинас Вольдемарас, Популистский крестьянский союз, христианские демократы, Молодая Литва, троцкисты, социал-демократы, эсеры [Партия социалистов-революционеров], Союз стрелков и другие» был принят 7 июля. Он предусматривал составить до 10 июля списки лиц, которые должны быть арестованы, и совместно с подразделениями государственной пограничной армии НКВД СССР не допустить побега ни одного преследуемого лица в Германию. Только Департамент государственной безопасности нанимал разнорабочих — коммунистов оккупантов: Ицикаса Demba, Alfonsas Gailevičius, Judita Komodaitė, Fridis Kraštinis, Anupras Macevičius, Eu-siejus Rozauskas, Aleksandras Slavinas, Antanas Sniečkus, Danielius Todesas and Jonas Zdanavičius organized this operation. Их действия контролировались и тайно регулировались инструкторами из Советского Союза. Только в Каунасской тюрьме было предусмотрено подготовить 200 мест для новых заключенных, однако из-за нехватки мест из семи тюрем были освобождены 525 преступников.
С 10 по 17 июля новые сотрудники Управления государственной безопасности и инструкторы НКВД произвели первые массовые аресты. 11-14 июля было арестовано 373 человека, до 19 июля было арестовано 504 человека, в том числе «158 членов Национального союза, 31 последователь Вольдемараса, семь христианских демократов, восемь членов Союза стрелков, четыре члена популистского крестьянского союза, 148 польских офицеров и лиц, участвовавших в в польских контрреволюционных организациях 12 членов [Российской] Белой армии, 17 агентов политической полиции, 14 троцкистов, семь агентов иностранных разведок и 73 других контрреволюционных элемента». Акция проходила под контролем Лаврентия Берии, который проинформировал об этом Сталина и Молотова. Аресты не преследовали цели ликвидации каких-либо тайных организаций. Это было подтверждено отчетами Департамента государственной безопасности, который перешел к коммунистам. «До сих пор у нас нет никакой информации о том, что формировалась какая-либо тайная организация правого толка, у которой хватило бы смелости бороться против нынешнего правительства», — заявил Снечкус в своем отчете от 13 июля 1940 года.
Карта устья реки Лена. Рисунок Г. Мартинайтиса из книги «Литовцы в Арктике». 2010
Рабство. Рисунок Г. Мартинайтиса из книги «Литовцы в Арктике». 2010
Законы Советской России, хотя они еще не были официально введены в Литве, применялись к гражданам Литвы. А именно, статья № 58 уголовного кодекса России предоставляла возможность судить каждого игрока из независимого списка за «антисоветскую деятельность», поскольку предполагаемая вина могла быть связана с его ранее выполняемыми обязанностями. Такова была советская точка зрения с самых первых арестов. Арестованные были немедленно объявлены находящимися за пределами закона и началась конфискация их имущества. Большинство арестованных были литовскими общественными активистами: руководители и члены бывших организаций, редакторы и журналисты запрещенных газет, бывшие министры, военные офицеры и другие. 17 июля 1940 года Антанас Меркис и Юозас Урбшис, вместе со своими семьями, были депортированы в СССР (соответственно в Саратов и Тамбов). 23 июля сотрудник НКВД Харитонов доставил в тюрьму на Лубянке 11 арестованных: бывших министров внутренних дел Казиса Скучаса, Юлиуса Чапликаса и Сильвестраса Леонаса, бывших директоров Департамента государственной безопасности Йонаса Статкуса и Августинас Повилайтис, бывший сотрудник полиции безопасности Павлас Лашас-Спиридоновас, бывший премьер-министр Польши Александр Пристор, окружной начальник государственной полиции безопасности и криминальной деятельности Йонас Казлаускас и бывшие сотрудники разведки Костас Далкснис, Петрас Кирлис и Юозас Матусайтис. До конца августа 1940 года было арестовано 1313 человек, а до конца того же года — еще 1472.
Уже в июле 1940 года был начат учет «антисоветских элементов»: составлялись списки лиц, подлежащих аресту. 3 сентября были возбуждены дела в отношении 15 литовских организаций, шести еврейских организаций (Общество Авраама Мапу, Kneses Israel, сионистское молодежное движение «Гордония» и другие), одной немецкой организации (Евангелическо-миссионерское общество) и одной российской организации (Союз русских граждан Литвы). Другими делами, запланированными для расследования, были Союз отставных офицеров Литовской армии, герцогиня Бируте Женское общество офицерских семей, Литовский национальный союз, Литовский католический союз и другие организации. В списке лиц, которые должны быть арестованы, все литовские полицейские, судьи, прокуроры, выдающиеся государственные деятели, главы районов, все офицеры 2-го отдела Объединенного штаба армии Литвы, лидеры Национального союза и организации «Молодая Литва», журналисты прессы Национального союза и «Молодой Литвы», члены студенческих корпораций («Нео-Литва», «Lietuva», «Vilnija», «Romuva» и другие), офицеры в отставке и главы Союза предпринимателей, Палаты труда и Профсоюза стрелков были включены. 28 ноября 1940 года Народный комиссар внутренних дел Александрас Гузявичюс, выполняя директиву Народного комиссара внутренних дел СССР Берии от 11 октября 1939 года, приказал зарегистрировать всех антисоветских и «социально чуждых элементов»: начиная с членов Национального союза и последователей Вольдемарас и заканчивая поклонниками языка эсперанто и филателистами (советы с подозрением относились ко всем, у кого были какие-либо контакты за границей) — всего было упомянуто 63 категории людей. Заранее планировалось зарегистрировать 320 000 членов бывших политических партий и организаций: 16 000 членов Национального союза, 80 000-100 000 членов Союза стрелков, 38 000-40 000 членов «Молодой Литвы», 2000 последователей Вольдемараса, и 160 000 членов различных католических организаций.
Списки неблагонадежных лиц пополнили также представители этнических меньшинств — поляки, евреи, русские и украинцы. До 13 января 1941 года НКВД зарегистрировал 17 939 польских военных беженцев, и большинство из них были включены в списки лиц, подлежащих аресту. Советы также планировали арестовать следующих поляков, проживающих в Литве: руководителей OZON (Oböz Zjednoczenta Narodowego — Лагерь национального единства), PPS (Polska Partia Socjalistyczna — Польская социалистическая партия), ND (Narodova Demokracja — Национально-демократическое движение), стрелки, легионеры, лидеры harcers (скаутов) и молодежных организаций, полицейские, тюремные служащие, прокуроры, судьи, военнослужащие, солдаты корпуса охраны государственной границы и другие. Из выделенных евреев, которых планировалось арестовать, были следующие: добровольцы, сражавшиеся за независимость Литвы, все главы сионистских организаций, еврейской организации «Бейтар», организации «Эль-Аль» и Союза еврейских ветеранов войны. От русских: военные офицеры, члены BRP (Братство русской правды — the Brotherhood of Russian Truth), NTSNP (Национальный трудовой союз нового поколения — the National Alliance of Russian Solidarists of the New Generation) и ряда других организаций.