— Добрый день, миссис Баррон. — Рейнуотер вежливо коснулся шляпы, вклиниваясь между Эллой и Конрадом.
Молодая женщина с трудом восстановила дыхание.
— Вы хотите что-то купить, мистер Рейнуотер?
— Нет. Маргарет сказала, что вы пошли в магазин. Поскольку у меня тоже были дела неподалеку, я решил на обратном пути захватить вас с Солли.
— Очень мило с вашей стороны. Благодарю вас.
Он сделал жест, приглашая Эллу к двери и потом на улицу, к машине.
Но Конрад Эллис был из числа тех людей, которые считают, что последнее слово всегда и везде за ними. Он положил руку на плечо Рейнуотера:
— Эй! Я о тебе уже слышал.
— Я о вас тоже наслышан.
— То, что слышал я, мне не очень понравилось.
— Ну что же. Значит, и в этом мы полностью совпадаем.
Как только до Конрада дошел смысл сказанного, его глаза злобно прищурились, а родимое пятно на лице побагровело.
— Ты новый постоялец Эллы.
— Да, я снимаю комнату в пансионе миссис Баррон.
Конрад расплылся в мерзкой ухмылке.
— А что еще ты там делаешь?
Рейнуотер не стал отвечать на этот хамский вопрос, но Элла заметила, как закаменел его подбородок. Конрад весил фунтов на пятьдесят[3] больше, чем сам Дэвид, однако Рейнуотер вовсе не выглядел испуганным.
— Прошу вас, мистер Эллис, дайте нам пройти.
— Ладно, ладно. В чем проблема? Я ведь только хотел купить Элле и ее слабоумному ребенку минеральную воду. Хотел сделать ей что-нибудь приятное. — Он продолжал смотреть на них все с той же мерзкой ухмылкой. — А выходит, это ты стараешься для Эллы. Делаешь ей приятное? И как часто? Может быть, каждую ночь?
Рейнуотер мягко, но решительно подтолкнул Эллу, направляя ее к двери. Они уже совсем было собрались выйти из магазина, но тут Конрад снова опустил руку на плечо Дэвида:
— Думаешь, если ты родственник доктора Кинкэйда, то тебе позволено совать нос в чужие дела? Это не так. Мы здесь не любим назойливых чужаков. Если тебе нравится якшаться с неграми и белыми, которые ничуть не лучше черномазых, и ты решил мешать приличным людям делать их дела, отправляйся куда-нибудь еще и избавь меня от удовольствия изуродовать тебя.
13
Пока шли к машине, они не сказали друг другу ни слова. Лишь когда все сели, Рейнуотер заметил:
— Он бы здорово порадовался, если бы знал, что вы расстроены.
— Я совершенно не расстроена.
— Но вы дрожите.
Элла взглянула на свои руки и вынуждена была согласиться: Дэвид прав. Попытавшись унять дрожь, она крепко сжала ладони.
Солли вдруг пронзительно закричал. Мало того, он попытался скинуть с себя ботинки. Когда Элле наконец удалось зафиксировать его ноги, она увидела, что один ботинок чуть-чуть запачкан. Пятнышко было почти незаметным, однако этого хватило для того, чтобы вызвать у Солли очередной приступ. Он пинался, размахивал руками и вопил во всю силу своих легких.
Элла быстро сдернула ботинок, который так разнервировал сына. Солли тут же перестал кричать. Теперь он раскачивался взад и вперед, и его голова ритмично стукалась о подголовник сиденья, хотя и несильно. Впрочем, мальчика это, похоже, не беспокоило, так что унимать его Элла не стала.
Когда острый момент взрыва агрессии прошел, Рейнуотер спросил у Эллы, не собирается ли она еще куда-нибудь заехать по делам, но молодой женщине хотелось только одного — поскорее оказаться дома. Она надеялась, что там, с головой окунувшись в привычные заботы, она сможет забыть и Конрада Эллиса, и те ужасные, оскорбительные слова, которые она от него услышала.
Рейнуотера, напротив, ни стычка с Конрадом, ни припадок Солли, похоже, не встревожили. Он спокойно вел машину, то и дело приветствуя своих знакомых. Элла, конечно, предпочла бы избежать этих встреч. А вдруг те, кто видит ее в машине с Рейнуотером, на самом деле поверят в то, что между ними что-то есть? Вдруг это убедит их в том, что она уступила этому мужчине?
До сих пор, насколько ей было известно, никто, кроме Конрада, не намекал на что-либо подобное, а Эллису никто не поверит. Однако сама мысль о том, что ее личная жизнь может стать объектом сплетен, привела Эллу в отчаяние.
— Не стоит так переживать, — негромко сказал, не отрывая глаза от дороги, Рейнуотер.
— Припадки у Солли становятся с каждым разом сильнее. Мне все труднее с ним справляться.
— Я говорю не о вашем сыне, а о Конраде Эллисе. Выбросьте это из головы.
— Выбросить из головы? Если бы вы слышали те ужасные вещи, которые он говорил о Солли…