Задумавшись, Анна Васильевна не сразу заметила, что в библиотеку кто-то вошёл.
Худенький мальчишка, загорелый, в застиранной, потерявшей цвет майке, влез боком в полуотворенную дверь и тихонько сказал:
— Здрасте…
— Здравствуй, — рассеянно ответила Анна Васильевна. — Что тебе, мальчик?
— Я почитать… Дадите книжку, тётенька?
— Библиотека ещё не работает. Приходи завтра, и я выдам тебе книжку. Понимаешь?
— Понимаю, — сказал мальчишка.
Анна Васильевна ушла за стеллажи, а когда вернулась, он всё ещё стоял у дверей. Видимо, о чём-то раздумывал — собрал коричневую кожу на лбу в морщинки, прикусил нижнюю губу.
— Что же ты ждёшь? — удивилась Анна Васильевна.
— Книжку.
— Я же сказала, что завтра!
Морщинки на лбу разбежались, мальчишка поднял голову и уже твёрдо сказал:
— Мне завтра нельзя. Мне только сегодня можно. Разрешите, тётенька! Я все правила знаю и книжку беречь буду… Только разрешите!
— И правила знаешь? — усмехнулась Анна Васильевна, невольно подтрунивая над слишком серьёзным, деловым тоном мальчишки. — А ну-ка: сколько дней можно книжку держать?
— Десять! — быстро сказал мальчишка.
— И ты не задержишь?
— Нет, что вы! Обязательно верну.
— Ну хорошо, — сдаваясь и не желая спорить, сказала Анна Васильевна. — Вот там на столе книги. Подбери себе что-нибудь. И не мешай мне, пожалуйста, разговорами.
Она мельком посмотрела, как мальчик бережно перебирал книги, и отвлеклась от работы только тогда, когда скрипнула закрывшаяся дверь. Мальчик ушёл. «Даже попрощаться не решился», — удовлетворённо отметила Анна Васильевна и подумала, что и среди деревенских читателей она тоже вскоре сумеет завоевать авторитет.
Она проработала до полудня, решила на обед не ходить, а закончить все дела и уж потом отдохнуть. И только разбирая томики, лежавшие на столе, Анна Васильевна вдруг вспомнила, что не записала в формуляр книгу, взятую мальчиком, и даже не знает, как его имя и фамилия. Настроение у неё вновь быстро испортилось. Она сразу почувствовала усталость, закрыла библиотеку и пошла домой.
Но самое плохое было в том, что пустяковый этот случай расстроил её надолго. Она подозрительно приглядывалась ко всем мальчишкам, приходившим в библиотеку, и ругала себя за то, что не запомнила хотя бы внешнего вида первого своего посетителя. Приходя домой, она вновь думала об этом случае; мысли были нехорошие, злые, Анна Васильевна понимала это и гнала их от себя, но дурное настроение не проходило. И работа, которая принесла было облегчение, опять стала скучной и утомительной.
Миновала неделя, потянулась другая, а мальчишка всё не появлялся. Тогда Анна Васильевна рассердилась окончательно и пошла в РТС. Оттуда ходили машины в город. Анна Васильевна дала денег знакомому шофёру и попросила купить злополучную книгу, чтобы больше не ждать и не думать о ней.
Потом она зашла к сыну, и в партийной организации РТС её попросили выполнить одно поручение. Тракторные бригады работали вдалеке от села, надо было объехать их с передвижной библиотечкой. Анна Васильевна согласилась и сказала, что будет ждать машину в десять утра.
На дверях читального зала она повесила записку: «Закрыто до пятницы», предупредила сторожа, что отлучается на три дня, и села в машину.
Дорога была скверной. Глухие лесные просёлки ещё не высохли с весны, машина вязла, качалась в глубоких колеях. Анна Васильевна смотрела, как взлетают и падают в окнах кабины сосны и ели, и думала о том, какая трудная работа у сына. Анне Васильевне кажется тяжёлой эта поездка на легковой машине, а ведь сыну приходится по таким ужасным дорогам переправлять и тракторы, и комбайны…
Шофёр Гельмут — кругленький человек с бритой головой — считался лучшим водителем на станции и ехал очень бережно. Но пока добрались до первого полевого стана, Анна Васильевна измучилась, и у неё заболела голова.
Потом начался дождь. Пришла грязная тяжёлая туча, обложила небо. Поднялся ветер, косые струи ливня заколотили по листьям, и пенные ручьи забулькали на дороге. Машина у Анны Васильевны была открытая, и ехать стало нельзя. Пришлось остаться в вагончике у трактористов.
Вагончик был тесный, пахло в нём сапогами и машинным маслом. Анна Васильевна постелила на топчан газету, села и принялась слушать, как шумит дождь. Она слушала и ругала себя за то, что согласилась на эту поездку. Надо было просто отдать всю библиотечку под расписку в РТС, и пусть бы желающие развозили её куда угодно.