Я хотел, было, возразить, накидать примеров, но старик продолжил.
- Хотя ты знаешь, я с тобой соглашусь. Это действительно странно. Человек слаб по своей природе. Почти у всех куча каких-то комплексов, фобий, незакрытых гештальтов, психологических травм, тянущихся пуповиной из самого детства. Так что да, должны люди разочаровываться в дождевиках и уходить. Да, должны...
- Но не уходят, - кивнул я мыслям Петровича.
- Может и уходят, да не доходят.
- Поясни.
- Я же уже говорил, что Дождевики - достаточно закрытое сообщество. Вот спрашиваешь их, к примеру, как твой друг Петя поживает. Они уверяют, что хорошо, но встретиться не позволяют. Захочет, сам выйдет. Раз не выходит, значит не хочет. Вот и пойми, толи правда твой друг Петя тебе больше не друг, толи нет уже никакого Пети.
Показалось, что в голосе старика сквозили приглушенные, но не задушенные нотки обиды, злости и бессилия. Что за "Петя" у него ушёл к Дождевикам? Друг? Брат? Жена? Рискнуть? А почему бы и нет? Что я, в конце концов, теряю?
- Петрович, а ты давно в Кресте?
- Почти тридцать лет уже.
- И что, за всё это время она ни одной весточки не передала?
- Нет, - вздохнул старик и удивлённо замер. - Откуда знаешь?
- По голосу догадался, - я примирительно развёл руками. - Сам говоришь, любой человек имеет кучу фобий и прочих слабостей. Вот, похоже, я нашёл и твою.
- Подумаешь, бином Ньютона..., - пробурчал Хоттабыч и вновь задрал голову наверх, подставляя лицо падающим каплям. Куцая седая бородёнка мокрым недоразумением осталась прилипшей к шее и воротнику.
В это время наверху бабахнуло, а по глазам резануло вспышкой света. Я уже даже почти не вздрогнул. Быстро привыкаю к реалиям местной жизни. Однако тут же удивлённо задрал брови. Борода Хоттабыча прямо на глазах начала сохнуть, из прямой и жалкой превращаясь во вполне аристократическую вьющуюся бородку.
И вроде на себе этот эффект уже испытал, но вот так со стороны это всё выглядит, конечно, очень эффектно и волшебно. Хочешь - не хочешь, поверишь в магию.
Перевёл взгляд на свою одежду - тоже уже сухая. Эх, красота! Жаль, что ненадолго. Впрочем, это всё лирика. Не для праздного любопытства я завёл разговор с ним о пропавшей подруге. Нужно развивать успех, раз уж с ней так удачно угадал.
- Петрович, а ты, случайно, тоже к ним податься не планируешь? В Ливень веруешь?
Старик помолчал, но всё же ответил.
- Пытаюсь. Больше двадцати лет уже пытаюсь, но не получается. Мягко стелют, да жёстко спать потом будет.
- И хорошо, что не получается. Не в Ливень нужно верить.
- А во что? - заворожено прошептал повернувшийся ко мне старик.
- В его окончание!
- Ты что-то знаешь? - схватил он меня за лацканы куртки. - Я чувствую, знаешь! Скажи!
- Может и знаю, - я аккуратно высвободился из захвата и продолжил движение. - Только ведь информация, она не бесплатная. Баш на баш.
- Чего хочешь? - догнал меня Хоттабыч.
- Что мне вкололи на самом деле?
- Третий водный раствор, - непонимающе пожал плечами Петрович. - Тут только он мутации остановить может.
- Я имел в виду яд. Мне действительно его вкололи?
- Бес очень практичный человек и ему очень нужны те документы. Поэтому да, он действительно вколол тебе яд.
- Противоядие существует?
- Конечно, - даже чуть обиделся Петрович. - Я же говорю, он очень практичный. Какой смысл ему обманывать. Раз обманет, два, а потом глядь, и он уже не главарь Креста. Нет доверия - нет власти.
- Не у Беса, - выделил я голосом, - противоядие существует? Что за яд?
- Вот тут извини, Максим, я не специалист по ядам.
Жаль... Хороший был план легко соскочить с крючка.
- Баш на баш, - напомнил Петрович. - Что ты знаешь?
- Что Ливня скоро не будет.
- Хорошо бы, - недоверчиво протянул старик, - но откуда информация.
- Информация из самых первых рук. А вот на счёт того, что будет при этом хорошо, я ничего не говорил. Я не знаю, что при этом произойдёт. Может, купол, - ткнул пальцем наверх,- прорвётся и всех затопит к едрене Фене, может домой вернёмся.
- Всё равно хорошо, - махнул рукой Хоттабыч. - Надоела эта тягомотина. Мотыляемся тут как говно в проруби без цели и смысла.
Я про себя подумал, что та троица маргиналов, которую амбалы Беса не пустили в столовую, с Петровичем бы в корне не согласились. Я вообще сомневаюсь, что они заметили разницу, на Земле они находятся, или ещё где. Им бухается и гадится везде хорошо. В них это генетически заложено. И возникает логичный вопрос: если это всё рукотворное, пусть эксперимент, пусть неземного существа, но рукотворное, то почему было не сделать, чтобы сюда попадали только люди культурные, образованные и духовно чистые? Хотя, это уже тогда недалеко от идей фашизма о расовом превосходстве.
- Мы пришли, - озвучил Петрович, когда я уже хотел, было, поинтересоваться, чего мы застыли на одном месте.