– Вот это да! – не сдержался Имаутс. – Женщины с ума сойдут.
– Не спеши. Он еще не ушел отсюда, – сурово поправил Уго.
– Это я так, к слову. Три дня ждать будем?
– Он умер от ран, полученных в последнем бою. Три дня отпевали остальных, а он был между ними и нами, выбирал, – рассудил Уго. – Ассо сделал свой выбор. Да и петь по нему некому. Сегодня похороним, завтра будем делить имущество по обычаям предков. Давай готовиться.
На подготовку к завтрашнему событию ушел целый день. Участие принимала вся деревня. Ассо похоронили, как полагается, чтобы и там, за морем, он не попал к чужакам, а оставался среди своих. Имущество его разделили на семь долей. Мужчины подолгу спорили, что должно войти в каждую из них и где их следует разместить. Для каждой доли определили наблюдателей из женщин, подростков и стариков. Утро ждали с нетерпением. С первыми лучами солнца груженный имуществом Ассо обоз выдвинулся из деревни. В заранее намеченных местах части имущества выгружались, там же оставлялись наблюдатели. Два десятка мужчин с самыми быстрыми лошадьми вызвались бороться за наследство Ассо.
Поначалу Уго собирался остаться со зрителями. Скачки уже не возбуждали его, как когда-то в молодости. Это он должен был дать сигнал к началу и встретить победителей. Зак первый раз, как настоящий мужчина, принял участие в бою, и теперь с полным правом мог принять участие в гонке. Но азарт подготовки захватил и Уго. До сих пор он не пропускал ни одной битвы и с честью выходил из каждой из них. Кто сказал, что старейшина сам не может участвовать в дележе наследства? Да еще такого, как у Ассо. Какой воин не хотел бы получить огромный двуручный меч с украшенной затейливой вязью рукоятью или металлический нагрудник германского рыцаря? А тщательно выделанная шкура медведя! А как бы порадовались новой посуде в доме его женщины. И будущая хозяйка Ева – пусть и она увидит, на что он еще способен. Он и его конь Угунс. Он тщательно проверил кожаную сбрую, стремена, седло, выбрал самую мягкую меховую подстилку под седло. Когда всадники собрались на песчаном берегу моря, Уго, благодаря огромному десятилетнему жеребцу, возвышался над ними на целую голову. Лошади, возбужденные не меньше всадников, голосисто ржали, становились на дыбы, рыли в нетерпении землю. Рядом с Уго норовистую, но стремительную кобылицу осаживал Зак. Что-то выкрикивали всадникам зрители. Даже Мать ветра ровным гулом напоминала о своем присутствии. Наконец, Имаутс, взявший на себя вместо старейшины обязанности распорядителя, вышел вперед, нагнулся и захватил ладонью горсть песка.
– Мать Земля! – зычно произнес он ожидаемые слова. – Мы отдали тебе отважного воина Ассо. Он жил не так, как все мы, и после него не осталось детей, которым он мог бы передать свою силу, ум и богатство. Но он был одним из нас. Так помоги тем, кто более всего будет достоин его наследства!
Раскрыв ладонь, он взмахнул рукой. Тонкой струйкой разлетелся по ветру песок, и в тот же миг тучи песка взметнулись под копытами могучих коней. Гонка началась единым широким потоком, но почти сразу всадники разбились на три группы и вытянулись в одну длинную линию. Мощный жеребец Уго оттеснил ближайших преследователей и вышел в первую группу, но впереди его скакали три других всадника. Путь предстоял долгий, и Уго сдерживал коня, приберегая его силы на рывок в нужный момент. Который раз участвовал он вместе с Угунсом в подобных гонках, и верный конь ни разу не подвел его. Впереди возле сундука и кое-какого другого скарба из наследства Ассо показались наблюдатели, приветствуя первого победителя, но группа Уго пронеслась мимо, не обращая внимания на этакую безделицу. Зато ведущий второй группы вылетел из седла, не дожидаясь полной остановки рыжего рысака, приземлился возле сундука и c победным криком «Мое!» властно наложил на него сразу две длани. Двоих идущих следом за ним всадников это заставило замешкаться, но идущий до этого в хвосте воспользовался моментом и пролетел мимо, во весь опор преследуя Уго.