Приготовления к осаде Полоцка велись русским командованием в строгой тайне, так что о них не догадывались ни король Сигизмунд II Август, ни великий гетман литовский. В тот момент, когда русские войска подступили к городу и открыли по нему сильный огонь, литовское командование оказалось не в состоянии прийти на помощь осажденным. Имевшийся в распоряжении великого гетмана литовского небольшой отряд в 3400 человек литовцев и поляков остановился, не доходя до Полоцка, и не принимал участия в главных событиях полоцкой кампании.
Направление основного удара русской армии было избрано чрезвычайно удачно. С переходом к русским Полоцка в их руках оказывался ключ к важнейшему для Прибалтики водному пути но Западной Двине, в устье которой была расположена Рига. Вместе с тем взятие Полоцка открывало для русской армии путь к столице Великого княжества Литовского — Вильне (Вильнюсу).
В походе на Полоцк принимал участие Грозный. Вместе с ним были «брат его князь Володимер Андреевич Старитцкой да царь Семион Касаевич казанской да царевич Бек Булат, да царевич Камбула да царевич Ибак, да бояре и воеводы и дворяне и дети боярские из городов и черкасы и татаровя и многая рать великая большая»[17]. После трехнедельной осады Полоцк был взят (15 февраля 1563 г.). Литовский гарнизон вместе с воеводой Довойной попал в плен. Вслед за тем были приняты меры к тому, чтобы город был сильно укреплен и из его пределов были удалены ненадежные элементы. В качестве воевод в Полоцке были оставлены П. Шуйский, Василий и Петр Серебряные-Оболенские.
Падению Полоцка придавалось большое значение не только в Москве, но и в Вильне (Вильнюсе), тем более что русские войска доходили до окрестностей литовской столицы. Удар русской армии был столь неожиданным и столь стремительным, что опасались дальнейшего русского наступления на Вильну (Вильнюс). Эти опасения разделял и сам король Сигизмунд II Август, считавший Полоцк «воротами» Великого княжества Литовского.
При таких условиях литовские феодалы вынуждены были немедленно вступить в переговоры с русским правительством о временном прекращении военных действий. В грамоте литовских панов-рады к царским боярам говорилось о необходимости заключить мир. Паны-рада обещали отправить посольство к царю для ведения мирных переговоров. «И царь и великий князь, по литовской грамоте, войну уняти велел и от Полотцка в далние места поход отложил»[18]. Русское правительство, очевидно, рассчитывало на возможность мирного разрешения конфликта. Помимо того, короткая передышка была необходима русской армии на случай возобновления военных действий. В июне 1563 г. срок перемирия был продлен до 1 ноября, причем королевские послы для переговоров о мире должны были прибыть к русскому двору к 1 сентября. Наконец, в сентябре 1563 с. русское правительство согласилось еще раз продлить перемирие до 6 декабря того же года.
Тот факт, что русское правительство два раза подряд шло на уступки литовским феодалам, соглашаясь продлить перемирие, свидетельствует не только о стремлении его достичь мирного разрешения конфликта, но и о том, что русские дипломаты отдавали себе отчет в том, что война с Литвой дело очень тяжелое. Позиции русского правительства особенно осложнялись наличием в стране сильной оппозиции консервативного боярства, конфликт которого с правительством Грозного как раз в описываемое время вступал в свою решительную фазу.
По-видимому, нельзя считать случайным тот факт, что переход царского самодержавия, опиравшегося на широкие массы дворянства, к политике прямого политического и экономического подавления реакционного боярства совпал по времени с войной Русского государства с Литвой за Ливонию. Не случаен, по-видимому, и тот факт, что именно этот момент боярский лагерь избрал наиболее подходящим для своего решительного выступления против политики централизации государства. Боярство могло смело рассчитывать на прямую помощь и поддержку литовских феодалов. Речь, таким образом, шла о прямом предательстве русским боярством национальных интересов Русского государства. События 1563 и 1564 гг., связанные с прямыми актами предательства со стороны боярской оппозиции, торопили правительство Грозного с принятием самых энергичных мер борьбы с княжеско-боярской реакцией. В 1563 г. правительству стало известно о намерении родственников А. Адашева сдать литовцам Стародуб. Вскрылись антиправительственные интриги князя Владимира Андреевича Старицкого. В начале 1564 г. открыто перешел на сторону польского короля князь А. Курбский, командовавший русскими войсками в Ливонии. В самой столице усилились оппозиционные выступления боярства, группировавшегося вокруг нового митрополита Афанасия. Русское правительство не могло больше ограничиваться политикой репрессий, направленной против отдельных, наиболее скомпрометировавших себя лиц. Необходима была широкая реформа, направленная на подрыв экономических и политических корней боярской оппозиции. В конце 1564 г. царь покинул Москву и выехал в Александровскую слободу, откуда сообщил о своем отказе от престола. Именно в этот момент сказалась вся приверженность политике централизации государства дворянства и русских посадов. Особенно большое значение имела позиция столицы. Московский посад сразу же стал на сторону правительства против крупных феодалов.
17
Разрядная книга 7067, стр. 4; ПСРЛ, т. XIII, пол. 2, стр. 345–346. Подробнее о составе русской армии под Полоцком см. Разрядная книга Полоцкого похода царя Иоанна Васильевича. 1563 г. «Витебская старина», т. IV. Витебск, 1885, стр. 27–50.