В отличие от предшествовавших лет военные действия 1564 г. в целом не были удачными для русской стороны. 26 января 1564 г. в битве на реке Уле, недалеко от Полоцка, небольшой литовской армии под командованием великого гетмана литовского Радзивилла Рыжего и польного гетмана литовского Гр. Ходкевича удалось разбить большую русскую армию. Вторая русская армия потерпела поражение под Оршей 2 июля 1564 г. Эти поражения сопровождались актами прямой государственной измены и переходом в лагерь противника со стороны реакционного боярства. В апреле 1564 г. в Литву бежал участник «Избранной рады» князь Курбский, который в дальнейшем принял даже участие в войне на стороне противника, совершив опустошительный набег под Великие Луки. Впрочем, не следует переоценивать значения военных неудач 1564 г. Не столько они, сколько предательство бояр, сколько необходимость перехода к политике решительного подавления боярской оппозиции, побудили русское правительство держаться более осторожной тактики и на театре военных действий и в дипломатии. Необходимо также учитывать, что литовское наступление в 1564 г. было поддержано Крымом. Во главе совершивших набег на русские земли татар стоял сам хан Девлет Гирей. В том, что основной причиной изменившейся тактики русской дипломатии были события внутри страны и — отчасти позиция Крыма, убеждает нас прежде всего ход — военных действий на литовском фронте. Литовцы оказались не в состоянии использовать свои победы и вернуть Полоцк. У них не было сил для того, чтобы продолжать активные наступательные действия, так что в ноябре 1564 г. русским удалось овладеть даже пограничной крепостью Озерище. Последнее свидетельствовало о том, что Литва все еще была не в состоянии вести большую войну с Русским государством. В последующие затем несколько лет литовские феодалы тоже оказались неспособными перейти в серьезное наступление на Русское государство. Военные действия с их стороны сводились главным образом к отдельным более или менее удачным набегам на русские земли.
Зато само Русское государство было заинтересовано в том, чтобы добиться временного прекращения военных действий. Русскому правительству необходимо было выиграть время для решительного разгрома боярской оппозиции, срывавшей военные усилия Русского государства в Прибалтике. На случай же продолжения войны с Литвой было крайне важно сблизиться с Швецией, используя резко враждебные отношения, сложившиеся между Сигизмундом II Августом и Эриком XIV. Заключенное поздней осенью 1564 г. новое семилетнее перемирие с Швецией (с 21 ноября 1564 г. по 21 ноября 1571 г.) открывало возможности к такому сближению в будущем. По условиям перемирия за Швецией временно признавались Ревель (Таллин), Пернова (Пярну), Витгенштейн (Вейссенштейн) и Каркус. Шведские и русские купцы получали право свободной торговли во владениях царя и шведского короля.
Перемирие 1564 г. было серьезной уступкой Швеции, хотя царь и отказался сам вести — переговоры с шведским посольством, поручив, как обычно, вести их воеводе новгородскому.
Впоследствии, во второй половине 1565 г., вновь завязались русско-литовские переговоры. Нерешительные военные действия первой половины 1565 г. вынуждали обе стороны искать способа достичь временного соглашения или хотя бы перемирия. Русско-литовские мирные переговоры на этот раз затянулись на необычайно длительный промежуток времени. Со второй-половины 1565 г. и до поздней осени 1567 г. между обеими сторонами происходили регулярные посылки гонцов и посланников.
В июне и июле 1566 г. в Москве переговоры о мире велись литовским посольством в составе Ю. А. Хсткевича, Ю. В. Тышкевича и М. Гарабурды.
Созванный в это время Земский собор должен был, очевидно, продемонстрировать перед литовской дипломатией, рассчитывавшей на внутренние волнения в Русском государстве и на измену недовольного боярского лагеря, прочность позиций русского правительства. Литовские паны должны были убедиться в том, что основная масса русских феодалов — дворянство энергично поддерживает внешнюю политику Русского государства. Последнее было прямо зафиксировано в приговоре Собора. В нем говорилось, «что Государю нашему тех городов Ливонских, которые взял Король во обереганье, отступитися непригоже, а пригоже Государю за те городы стояти»[22]. Показательно, что при этом в соборном приговоре содержались ссылки на торговые интересы русских городов. В нем подчеркивалось, что в случае уступки Ливонии «не токмо Государевым городом Юрьеву и иным городом Ливонским Государским и Пскову тесноты будут великие, но и Великому Новугороду и иных городов торговым людем торговли затворятца»[23].