На увесистые медные монеты, крейцер и полкрейцера, датский король взгляд лишь бросил, однако потер пальцами оба кружочка, удовлетворенно хмыкнул, и произнес:
— Чеканка у тебя отличная, что и говорить. Подделать такие монеты будет затруднительно, хотя умельцы найдутся.
— Большую массу монет тайком провести трудно, а в любом ганзейском городе есть ратманы и стража — а они не потерпят фальшивые монеты в торговле. Так что изловят многих, а остальные устрашены будут наказанием — вольют в глотку расплавленные деньги и дельцу, и перевозчику, и сбытчику. А имущество будет конфисковано, жена и дети проданы с молотка в рабство, а так же покарают тех, кто знал, но не донес.
Магнус только пожал плечами — наказание за фальшивомонетничество действительно страшное. Однако справедливое — криминал в этом мире жестоко преследовался, преступников казнили без всякой жалости. Тут не разделяли принципы гуманизма и не собирались содержать негодяев в тюрьме долгие годы. Правда, сам Магнус не собирался расходовать впустую человеческий материал — со следующего года всех осужденных станут направлять на добычу сланцев, и пусть работают там до посинения, а умрет, то прикопают в отработанных штольнях.
— А теперь посмотри на эти монеты, брат — думаю, тебе будет занятно, — Кагнус протянул Фредерику два желтых кружочка, небольшой и совсем маленький. Король их тут же попробовал на зуб, ухмыльнулся.
— Решил своими дукатами и дублонами обзавестись? Только смысла нет, на чеканке монет больше потратишь. Золотых рудников у тебя ведь нет, тогда какой смысл?
— От тестя перепадет лет через десять — у меня чеканка намного лучше будет, чем у него, при меньших затратах.
Магнус знал что говорил — уже летом он озаботился чеканкой собственных монет впрок. Причем на несколько ином технологическом уровне, с использованием энергии водяного колеса. Хотя со станками возились несколько месяцев, воссоздав технологии начала 19-го века. О гуртильной машине с кольцом тут еще не знали, она появится только через двадцать лет во Франции, и тем более не ведали о станке для чеканки с коленчатым рычагом, которые в секунду монету делают.
На изготовлении последних машин он и сделал ставку, собираясь использовать только для себя, беря чеканку на заказ — причем первый покупатель с необъятным рынком уже появился, так как цена была ниже, чем выходило на его Монетном Дворе, а качество намного лучше. А если потребуют царь и братец Фредерик станки, то отдаст им гуртильную установку, пусть подавятся. Делиться с кем-либо техническими секретами за здорово живешь Магнус не собирался, тем более прокатным и волочильным станками, с таким трудом изготовленными.
Дукаты и дублоны были изготовлены мизерным тиражом, для налаживания станка, на котором собирались изготавливать монеты из совсем иного материала. Пока никель не принимается всерьез, но в двадцатом веке он вытеснил серебряные монеты из оборота.
— Посмотри на эти монеты, они занятные, — Магнус протянул брату два белых блестящих кружочка, и Фредерик их взял в пальцы. И через секунду у короля глаза выкатились из орбит, когда он посмотрел на отчеканенный номинал в гульденгрош и его двойной аналог.
— Ты безумец, в этих монетах серебра втрое больше по весу! Нет, тут что-то не так, не может быть!
Молодой король вертел монету пальцами, попробовал на зуб, даже царапнул острием кинжала. Но везде был белый металл, столь похожий на серебро. И Фредерик растерянно посмотрел на Магнуса.
— Что это такое, в чем штука?!
— Это не серебро, брат, вернее, не совсем серебро. У нашего с тобой зятя, курфюрста саксонского есть Рудные горы, и в Богемии тоже есть. А там находят комки руды, похожей на серебро. Ее так и называют «обманкой» — никкель. Я в мае отписал сестре Анне и зятю Августу с просьбой позволить моим людям скупить весь этот металл, он обошелся не в сущую безделицу, но приемлемо. И у богемцев все скупили — но никеля оказалось мало. Небогаты месторождения, «обманка» встречается лишь попутно. Сплав я назвал «нейзильбером» — «новым серебром», вот тебе еще покажу занятные вещицы.
Магнус взял обшитый красным бархатом ящичек и открыл его — внутри лежали в отсеках ложки и вилки, полдюжины тех и других, блеск был как от серебра, от настоящего не отличишь.
— Только богатые люди могут позволить настоящее серебро, но этот набор по деньгам зажиточному горожанину. Так почему же не наладить производство подобной посуды — и жителям будет, чем хвастаться, ведь на футляре герб Ливонии, и моей казне прибыток.