На третий день, она стала учить меня.
Чему?
А ты о чём подумал?
— Погоди! — Лия села — Встань!
Я встал.
— У тебя семнадцать с половиной, восемнадцать, а обхват — она тиснула мой — Пятнадцать.
— «Сколько ж у тебя было мужиков?»
— Глубина моего влагалища двадцать шесть. Я измеряла. До шейки матки, твой, не достанет. Но это и не нужно. Есть точка G. До неё достанет любой, у кого член больше восьми сантиметров. В эту точку, она здесь! — и Лия, раздвинув губы, потянула мою руку — Суй палец! Да, вот так! Теперь чуть согни в фаланге, и двигай по верхней стенке... Оо! — Лия дёрнулась, прикусила губу, и отстранила мою руку — Но тыкать, в эту точку, членом, который не гнётся, как палец, сложновато. Можно — Лия легла на живот, чуть приподняв попу — Из этой позы.
Она смотрела на меня — Ложись! — и тронула рукой попу.
Я лёг.
— Войди!
Я, приподнявшись на одной руке, направил и засунул.
— Даа! Теперь двигайся, медленно, и не сверху вниз, а чуть наискос... ниже... выше... ах!... Ещёо!... Ниже... выше... ах! Ещёо!... Ой! Ой! Всё! Слезь!
Она села, а я стоял рядом, на коленях, как провинившийся ученик.
— Видишь, как получается? Когда я ойкала, ты тыкал в мочевой, а это — она поморщилась — Это болезненно, и если женщина, перед этим, завелась, то два, три таких тычка, всё смажут!
Лия легла — Иди ко мне!
Я лёг рядом.
Она, оперевшись на руку, смотрела на меня.
— Если лежать на женщине, в этой позе — и потянула на себя — Войди!
Я засунул, и не сдержавшись, совершал фрикции!
Лия гладила мои плечи. Потом её пальчики стиснули мои ягодицы, и надавливая, и направляя, она сказала — Двигай попой! Не телом! Попой!
Двигать жопой, труднее, и, с непривычки, устаёшь быстрее.
— Довольно! Встань!
Я встал.
— Ламбада! Танцевал?
— Нет.
— Но видел?
— Угу.
— Попробуй воспроизвести движение.
Лия встала, и двинула попой снизу-вверх, и чуть вперёд — Вот так!
И она повторила движение, ещё трижды.
Эти волнообразные движения, её стройного тела, я вижу, как будто наяву.
С пятой, или шестой попытки у меня получилось.
— Да!
Пока я пытался воспроизвести, член опал и болтался.
Лия легла.
— Давай! Двигайся!
И смотрела, как смотрит учительница, на нерадивого ученика.
Даже не улыбнулась.
Через две минуты я сбился, и стал двигаться, подгибая колени и выпрямляя.
Лия улыбнулась.
— Нет. На мне, ты не сможешь так. Остановись! Отдохни. Теперь, ещё раз!
Я двигался.
Она смотрела. С улыбкой. И ласкала клитор.
— Иди ко мне! Это была теория. Теперь, практика. На мне!
Я старался.
Она терпеливо держала меня за жопу, направляя, и минуты через три — Оох!... Ещё так!... Оох!... Ещёо!... Стас!... Оох!
Я тыкал, и тыкал.
Не знаю, в точку или нет, но Лия заводилась всё сильнее, и отвечая, выгибалась, двигаясь навстречу и... кончила!
— А ты?
Приподнявшись на локтях, я смотрел в её глаза.
— Не стесняй меня. Было очень сладко. Стас, ты кончил?
Я помотал головой.
— Стас, завтра... кончишь... мне сильно хорошо.
И Лия, чмокнула меня.
Когда я пришёл к ней на следующий день, Лия, загадочно улыбаясь, и обнимая меня, сказала.
— Стас, я хочу отблагодарить тебя, за доставленное удовольствие. Лаской. Раздевайся, и иди под душ. Я уже помылась.
Я помылся, и завернувшись в полотенце, вошёл в комнату.
Лия, с закрытыми глазами, лежала чуть раздвинув ноги, и я замер, любуясь красотой обнажённого тела.
Она открыла глаза.
— У Гюстава Курбе есть картина — Происхождение мира. Потом найдёшь, и посмотришь. Эту картину целых сто двадцать лет не выставляли. Её считали провокационной. В тысяча девятьсот восемьдесят шестом году, то есть с того года, картина выставлена в музее Орсе, в Париже.
Лия развернула левое бедро и прикрыла грудь, оставив видимой часть правой груди с соском.
Позже, найдя в инете репродукцию картины, я понял, что сделала Лия. Она воспроизвела позу натурщицы, изображённой на картине Курбе.
Но в ту минуту мне было не до Курбе, и его картины.
Прекрасная, обнажённая натура лежала на кровати, и соблазняла, и возбуждала меня.
Лия сбросила с себя покрывало и села — Ложись — и провела рукой по простыне.
— На живот — и легонько подтолкнула меня.
— Вот так — она стояла надо мной на коленях — Раздвинь ноги — её ладони коснулись моих бёдер изнутри — Немного. Вот так.
— А теперь попробуй расслабиться, и просто прислушиваться к своим ощущениям. Глаза лучше закрыть. Я хочу отблагодарить тебя, за доставленное, вчера, наслаждение.