ИНДИВИДУАЛЬНОСТИ,
испытывающей
БОЛЬ,
крохотная путеводная звезда, заставляющая
твою душу сильнее страдать, поскольку она мечется
между желанием простить
и
желанием терпеть.
Словно отшельники все разбрелись-раскололись, они недооценили силу «ЛЮЦИФЕРА».
Лиза одинока и надломлена, дверь церкви, к которой она прижалась, плотно закрыта, но всё же в этом была своя польза для ребёнка.
Ей нужен был перерыв, чтобы перевести дух (всё же она была расстроена!)
Каким же было её удивление, когда она почувствовала как дверь будто приоткрылась??? Но ведь только что она была заперта?... Внутри пусто, ни чтецов, ни клириков... (Лишь запах ладана, способный облегчить мучения малышки, уже давно страдающей от сильного насморка.)
И поэтому
Лиза заходит в это божественное место, уже известное ей... ведь здесь она получала облатку!
Для того, чтобы вкусить (как нам проповедуют) то, что символизирует тело (того, кто умер): ТЕЛО ХРИСТОВО.
«Должно быть, Он выносил ужасную боль, когда Его истязали!» думала Лиза всякий раз, когда становилась на колени. «Hostia означает ЖЕРТВА с латыни!» произносит она громко, чтобы придать себе сил. «Это Бабушка... сказала мне это...»
Но Лиза предчувствует...
Она знает, собирается произойти что-то странное; в церкви всё изменилось, стало не как раньше.
Свечи, все до одной, потухли, кропильницы со святой водой опрокинулись, воцарился хаос:
всё попадало на пол, перемешалось, разбилось, листья бумаги превратились в кашу, устлав мокрый пол.
«Это страницы Библии!» замечает малышка.
Они разбросаны кругом,
это Страшный суд.
Лиза озирается, она чувствует лукавое присутствие кого-то Незримого, она кричит, её глаза красны от слёз:
«Что я сделала тебе, какое зло сотворила? Покажись! Явись, если ты дьявол!» скрывает она за криком свою печаль.
Мрак церкви не сулит никакого утешения.
Лизу пронзает страх, но вдруг:
БОЖЕСТВЕННЫЙ СВЕТ
освещает своды, обнажая фрески и открывая горизонты...
Но НЕТ! Лиза понимает, что дело не в свете и не в ВЕРЕ, поскольку сама она не верит...
(по крайней мере, не так).
Она вовсе не чувствует огня, пожирающего душу, вот только ледяной холод, предвестник «ЗВЕРЯ»!
И чутьё не подводит её... Молнии с неистовой силой озаряют небеса, едва не ослепив малышку.
Ледяной холод обволакивает церквушку. (Она видела нечто похожее в фильме: «Экзортрист» или как-то так, это глубоко врезалось в её память!!!)
«ГДЕ ТЫ?» кричит ребёнок. «Покажись!» снова кричит она, обжигая щёки слезами.
«Я внутри тебя, Лиза,
в глубине твоей души,
и я пустил в ней глубокие корни,
ТЫ ДОЛЖНА УНИЧТОЖИТЬ МЕНЯ!»
Значит, это её внутренний голос отозвался на её крик, а не тот, что она ожидала; и ей не поможет ни голос Бабушки, ни голос сказочника, низкий и бархатный, а голос её сознания... который пульсирует в её голове, нашёптывая подобно «разбавленному вину»
3
совсем коротких слова:
«ЭТО ТВОЙ ВЫБОР, это твой выбор, это твой выбор! юная Лиза.»
«Что он хочет этим сказать? Как его понять?» рыдает она. «Все мои друзья ушли, и теперь едва ли кто мне поможет...»
Лиза бежит из церкви и, рыдая, падает на землю.
Вместе со слезами она изгоняет из своего детского тела все пораженья и всю тяжесть печалей, что копились весь этот год.
Вот и последняя судорога, по-настоящему тяжёлая, и в завершении немного некрасивая икота, вынуждающая её выплюнуть маленькую тайну:
Лиза замечает её и обращает всё своё внимание на эту каплю, распластанную на траве...
11
В оригинале «Garboniser» - игра слов, ссылка на актрису Грету Гарбо. Гарбо неистово защищала свою жизнь от назойливого любопытства и почти не давала интервью, из-за чего была окружена атмосферой тайны. И, тем не менее, Гарбо оставила неизгладимый след в душах своих почитателей. В дебютном альбоме «Cendres De Lune» Милен Фармер посвятила Грете Гарбо песню «Greta». В музыкальных проигрышах песни звучит голос Гарбо взятый из отрывков фильмов с её участием.