– Все верно, я занимаюсь документами. И да, они не новые. Но в этом то и вся прелесть! Скучная… В принципе, так можно сказать про любую профессию. Думаю, только у каскадеров или гонщиков работа захватывающая с утра и до вечера, а самое унылое время – обед. Архив это как пещера с сокровищами, место, где в нескольких бумажках умещается человеческая жизнь. Люблю разбирать личные фонды, в них чаще случаются исторические находки.
Она рассказывала про редкое фото полицейского дома, про карту, по которой нашли клад, про старый альбом с уникальными видами Москвы, про кувшин с талерами, который простоял в стенном шкафу старого арбатского домика больше трех столетий и был вытащен на свет божий только благодаря долговой книге ростовщика. Я слушал не перебивая. Такого просто не могло быть. Фото датировано 1895 годом, хорошо. Карта выпущена в середине прошлого века, а клад найден в 1985 году. Старый альбом с видами Москвы послереволюционный, аж 1920 года! А талеры вытащили два года назад, в 2015. Прекрасно. С утра был май. Я точно помню – май 1910 года. И да, в районе гастронома не было никаких архивов. А там, где они были, никогда не работали девушки.
– Ой, я совсем забыла про время, обед закончился – Елизавета глянула на часы, опять смутилась. – Мне пора бежать.
– Вы как принцесса из детской сказки. Сейчас пробьют куранты и вы исчезнете. А я так хотел дослушать про талеры. Может, увидимся еще раз? Во сколько вы обедаете?
– С часа до двух.
– Приходите сюда. Если меня не найдете на крыше, то постучитесь в первую квартиру. Я обязательно угощу вас окрошкой и горячими рябчиками.
Лиза согласно кивнула головой и легко сбежала вниз по лестнице…
Обедал я в некотором замешательстве. Я не думал, что Лиза врала. Однако ум отказывался верить в то, что это реальность. Увиденное же заставляло отбросить сомнения. Часы, сумочка, одежда – подобного я не встречал даже на картинках заокеанских журналов. Речь, в которой не все слова мне были понятны, свободные манеры, странная сияющая пластина с цифрами (я чуть не начал креститься, как деревенская бабка, когда Лиза нажала на кнопку и одна сторона этой штуковины засветилась) – все было совершенно футуристичным*.
Наверное, к вечеру я бы решил, что случившееся либо розыгрыш, либо галлюцинация. Но Лиза забыла ручку. Очень странную, с необычными чернилами. Я осторожно её разобрал и собрал несколько раз. Изрисовал три листа бумаги. Но чернила в ней почти не убавились.
Уже поздно вечером я понял, что возможно своим приглашением подверг барышню опасности, ведь район у нас совершенно неподходящий для приличной публики и впервые пожалел о принятом решении. Не о том, что пригласил Лизу, а о том, что переехал в этот район.
Зато у Устиньи, которая видела мою гостью, сразу же нашлось объяснение.
– Американка, поди? У них говорят, голышом ходят и перья в голову тыкают.
– На индейскую женщину она совершенно не похожа. По-русски говорит без акцента. Так что вряд ли.
– А я говорю – американка. У ней под платье только она сама, но я думаю, вы это прекрасно разглядели, не безглазый, чай, – Устя неодобрительно поджала губы. Но её недовольство было показным. Если бы гостья не понравилась, она непременно влезла бы в нашу с Лизой беседу.
Надо сказать, что моя экономка удивительно деликатна и тактична для своего происхождения и воспитания. Точнее, деликатна и тактична, когда считает нужным и только с теми, кто ей симпатичен. Еще она демонстративно не любопытна, но наблюдательна, патологически честна и работает у меня вместо камердинера. Нет, конечно, с некоторыми сторонами своей жизни я справляюсь без её помощи и сложности от того, что у меня слуга женского пола, присутствуют. Но путешествия научили меня не гнушаться никакого труда и самостоятельности, которая не снилась большинству дворян. Так что мы справляемся. Не буду хвастаться, что спас бедную крестьянку, дав ей средства к существованию и работу. На самом деле, возможно, это она мой ангел хранитель.
Нашел я её случайно. В первый же день, возвращаясь в новую квартиру, я зашел на Хитровскую площадь. Днем там стояли те, кто искал работу. Контингент это был специфичный и я сразу решил, что в крайнем случае обойдусь своими силами. То, что случай у меня очень крайний, стало понятно моментально. Не буду говорить, что не расстроился, но я был готов к такому повороту событий. По дороге домой у одного из дешевых трактиров я нечаянно оборвал цепочку часов, а заметить, куда укатился чертов предмет, не успел. Оглядев пару канав, уже решил махнуть рукой, как дородная девка с самоваром крикнула: