— Тормози, — велел Кей-Мерер. Выпрыгнул красиво из открытой машины прямо поверх дверей. Смахнул небрежным жестом несуществующую пылинку с рукавов. Обернулся к моей персоне. — Почему ты соврал, что не умеешь водить машину?
Тут он сделал паузу. Такое чувство родилось, что командир подбирает мне название. Еще какое-нибудь, кроме надоевшей фамилии. Не подобрал. Глядел молча, приподняв красивую бровь.
— Я не врал, — я не врала, впервые в жизни сидела за рулем автомобиля. Рулила когда-то давно космическим легким катером. Еще год назад морской яхтой управляла в Океании и транспортом на воздушной подушке, но такой примитивной машиной, да еще в городе — нет. — Я впервые.
— Что-то ты не договариваешь постоянно, Петров. Это раздражает, — сообщил комэск в своей нудно-надменной манере и первым вошел в здание.
Шух! Пронеслось перед носом. Как пуля. Или муха. Резкое движение воздуха обожгло льдом кончик носа. Я тряхнула головой. Принюхалась.
У меня редкое обоняние. Сверхточное. Мне давно не приходилось им пользоваться. Я и не хотела. Засунула это умение в известное место четыре года назад, когда дала честное слово Андрею вести себя прилично и быть такой. Как все. Не было нужды. Ни разу в Сент-Грей не понадобилось. Идиотский сон растревожил старые струны. В чем дело?
Не дав себе заколебаться в предчувствиях, я нырнула в сумрак дома следом за начальником. В нос ударила жизнь большой семьи. Деды, бабки, невестки, сыновья и внуки. Скандалы, свары и пронзительная любовь. Страх. И древний, всеми забытый покойник, вмурованный в стену лет триста назад. Этот-то зачем всплыл? Все глушил сверху аромат розовой пудры. Изысканный зверски.
Чертовски красивая женщина в черном платье и кроваво-красной косынке на беломраморных плечах плыла бронебойной торпедой к моему командиру.
— Максимус! Дорогой сын! Каким богам я должна принести благодарную молитву? Как счастливо мы встретились! — она протягивала лапки в кружевных красных перчатках Кей-Мереру. Старше его была от силы лет на семь.
Круглая удобная зала без окон наружу. Зеркала в золоченых рамах по периметру. Бра. Бархатные, нежно-кремовые драпировки. Обивка полукресел и оттоманок впечатляет розочками и наивными ромашками. За высоким столом, заваленным штуками шелка и сукна, делают вид, что смущены, двое. Мастера ателье мужского и женского платья. Старый и молодой. Ленты сантиметров на шеях. Белые полотняные сорочки под черными шелковыми жилетами. Ждут паузы в представлении.
Нахальная брюнетка прикоснулась пунцовыми губами к хмурому лбу комэска. Встала на носочки высоких красных сапожек.
— Здравствуй, Макс! — придыханное интимное контральто.
Бе! Вот тупо: бе! Я отвернулась синхронно с ребятами в жилетках. Если у него свиданка с этой мадамой, зачем меня сюда припер? Похвастаться? Я не оценю. Никогда мне не нравились дамочки с бюстом. И тонкой талией рюмочкой, и бедрами не про всякий обхват. У меня такого нету. И плевать, если есть у других!
— Герр Шен-зон, доброго дня! — проговорил комэск, делая пару шагов в маневре от дамы. Зря суетился, та отловила его локоть в долю секунды. Переплела пальчики на мужском предплечье в надежный красный замок. — Все готово?
— О! Мы счастливы видеть вас в добром здравии, господин барон! — отмерла старшая жилетка. Дед взволновался белыми волнами кудрей и бороды. — Ваш заказ, что вы так великодушно сподобились сделать нашей мастерской, готов! Дава, мальчик мой, принеси сиятельному господину его прекрасные вещи!
Старик кланялся, прижимая к белой сорочке на груди коричневую руку. Черная шапочка на его макушке держалась чудом, как приклеенная. К нему присоединился молодой. Тоже кучерявый, но пока еще брюнет. Этот не дергался в подобострастии, просто согнулся буквой зю и ждал, протянув вперед руки с объемистым свертком.
— Герр Шен-зон, — мужчина, блондин, комэск и барон — все разом, сделал попытку высвободиться из плена шикарной дамы. Увы. Подергался, потом похлопал легонько пальчики на руке. Заговорил. — Этот человек — мой курсант. Сегодня торжественное посвящение в Имперские соколы. Надо бы ему хоть как-то помочь с одеждой, герр Шен-зон. Пожалуйста. сделайте.
— Всенепременно, господин барон! Такая честь! Такая честь…
Ухватив меня за локоть и не забывая кланяться в сторону Кей-Мерера, седобородый перетек в соседнюю комнату.
ГЛАВА 5. Отчаянные головы
От неожиданности, после сумрака красноватых ламп ателье, я зажмурилась на миг. Окна от потолка до пола в две стены. Здесь светил нормальный, ясный мартовский полдень. За высокими столами работали люди. Ходила мягким звуком электрическая раскройная каретка. Звенели стальными щелчками ножницы. Томным запахом горячего шелка пыхтели утюги. Никто из работников не повернул к нам головы.