Главное для меня — это я сама. Я сама у себя выигрываю, я сама себе судья. Единственное мнение от племени людей, которое меня еще недавно волновало. Да. Андрей. Но сейчас это не играет. Не об чем. Я — это я. Остальные — только люди. Я чуяла разные взгляды в затылок. В шею. В спину. Шла по просыпающейся зеленой травке поля ровно, не хромала.
Рукопашная. Неназываемый, слава тебе! Никуда бежать не пришлось. Место боя обнаружилось неподалеку. Зрители заметно увеличились в числе, зажали кулачки и ставки. Канвас хрустел от натиска страждущих зрелища. Солнце взошло беспощадно в зенит. Круглый дяденька в белом халате расставил нас парами. Попытался. Из чертовой дюжины до рукопашной нас добралось трое. Не по плану. Доктор заметно обескураженно задумался. Следом задумался судья в черном.
— Сколько тебе лет? — спросил нелогично-вовремя рефери. Глядел на меня с веселым интересом. Вот он точно не пропустил подозрительно гладкой кожи моей нечистой физиономии.
— Шестнадцать, — я хотела изобразить грубый голос. Закашлялась.
Подозрение родилось и усилилось. В потном запахе разгоряченных тел потянуло холодком канцелярских выяснений.
— А вот и я! — хромая на все четыре, мой славный толстун явился-таки к рингу. Еще один незапланированный мечтатель. — Я участвую!
Один в белом, другой в черном, взрослые мужчины глядели на полуживого парня с известным испугом. Слегка потрепанные физкультурники-абитуриенты сложили небрежно ручки на груди и скалились на нас двоих однозначно. Как на жертвенных агнцев.
— Тянем жребий, — разродился идеей рефери. Пока мы колыхались с записочками в его фуражке, напоминал: — удары ниже пояса запрещены, пальцами в глаза — запрещены, пяткой в середину голени…
Ясно. Кусаться можно?
— Никаких зубов, локтей…
В моем боевом арсенале не осталось ничего. Только женское обаяние.
Врач все же вспомнил о долге и выступил вперед. Пощупал моего рыхлого приятеля за ребра и безоговорочно снял с соревнования. Его соперник выиграл бой автоматом. Вот мне почему не достался толстый неудачник?
Фортуна приготовила для меня коренастого парнишу в пару. Он скользнул по моей невпечатляющей фигуре коричневым взглядом и ушел в синий угол. Отмахнулся небрежно от шлема, капу проигнорировал, отвел руку товарища с боксерскими перчатками. Полоскал рот водой и презрительно выплевывал в пластиковое ведерце, широко расставив ноги в коротких спортивных трусах. Тяжелее килограмм на двадцать и ниже на ладонь. Сбитые в костяшках кулаки надежды не оставляли.
Я посмотрела в мир. Полдень. Птички не пели песенок, жарко. Рыжий Ваня голубых глаз от ринга не отрывал, забыв хлопать ресницами. Красивый Эспозито жевал соломинку, щупал подружку за узкую полоску нежной кожи между маечкой и шортиками, прятал интерес. Парень в зеленой куртке глядел открыто светлым взглядом из-под широких бровей. Блондин, надо же. Никогда они не нравились мне.
Не ухмылялся никто.
Рефери свистнул начало боя.
Я не умею этого, никто меня не учил. Я могу только то, что против правил. Пах, глаза, локти, зубы и дальше по списку. Парень сделал обманный выпад правой, проверяя. Все. Медлить дальше сделалось нельзя, если дороги зубы. Я окрасила радужку в цвет крови и показала Настоящего человека.
ГЛАВА 3. Первый блин
— Принять упор лежа, — ласково сказал мне Ваня. Потрепал по плечу. — Пять отжиманий. Давай по-бырику, брат, на нас смотрит начальство.
И действительно. В теньке открытой зеленой палатки за рингом собрались люди, от которых зависела моя судьба. Подъехавший неспешно на любимом жеребце бригадир спешился. Пощелкивал стеком по голенищу и слушал доклад судейской бригады. Прибежал доктор, затараторил быстро, брызгая слюной. Махнул лапкой в мою сторону. Начальство с интересом прищурилось. Светловолосый комэск глядел в бок и смотрелся в профиль неплохо. Весельчак Эспозито помалкивал, кивая в такт отрывистым фразам бригадира.
— Ленька, старайся! Давай, типа ты готовишься к службе, пусть видят старание. Начальство рвение любит, разве это мышца? Кисель! — бубнил Иван себе под нос, щупая и расставляя мое бедное тело для правильного упора лежа. — Как ты бойца на ринге умудрился завалить, да еще нокаутом? Не понимаю.