Кей-Мерер промолчал. Даже не вздохнул. Во всяком случае, я не услышала. Пауза.
— С Юнкером уедешь? — спросил в спину барон.
Стоял на месте. Я уходила. Какое его дело?
— Не твое дело, — законно ответила я.
— Будешь мальчиком на содержании? — он догнал меня в три шага.
— По крайней мере, Юнкер честно озвучил свои планы. Он знает, чего хочет.
Сирень очнулась и накрыла. Ревнует. Я отошла подальше. Ученая, не раз. Произнесла:
— Ладно, Кей-Мерер. Говори, что хотел.
Пусть расскажет. Интересно. И еще. Очень хочется узнать, какие наощупь его короткие волосы. Длинные он вечно заплетал и прятал. Ночь душно пахла белыми влажными цветами.
— Ты летчик-пограничник, в смысле, послезавтра будешь, — Максим сначала запнулся, потом речь стала увереннее. — У моей страны полно границ. Я мог бы рекомендовать тебя в соответствующее ведомство. Здесь не Империя, шестнадцать лет — вполне самостоятельный возраст для начала службы. Освоишься, привыкнешь, покажешь себя…
А он действительно думал о том, чтобы пристроить меня охранять рубежи. Назвал место, куда следует прибыть, условия жизни и даже размер жалования. Позаботился.
— Я принял решение, Петров, — голос барона совершенно набрал государственные обороты, звучал, — я не хочу искать интересов моей планеты на далеких орбитах. Я хочу жить здесь, на своей земле. Я предлагаю тебе родину и работу, Петров. Соглашайся.
Я вообразила, что Кей-Мерер протянет мне руку для крепкого мужского рукопожатия. Но нет. Смотрит испытывающе новыми глазами и не шевелится.
— Будешь прилетать ко мне в глухой лес на уикенд? Охотиться на дикого зверя? Отдыхать от государственных дел? — я пошутила.
— Никогда! — отрезал барон и выставил дистанцию строго, — ничего личного, только служба.
— Интересно, когда ты женишься на Веронике, то вся планета станет твоей землей? — я улыбнулась.
Баронский пафос, приправленный известным ароматом, смешил и раздражал одновременно.
— Это к делу не относится, — отрезал мой вечный командир. Пошел вперед. — У тебя есть два дня на размышление, Петров.
Вот она баронская благодарность в действии. Попробуй только отказаться, не поздоровится тут же. Я глядела в спину мужчины, и губы сами расплывались в улыбке. Не смотря на абсолютную абсурдность сегодняшних разговоров, приятно было зверски. Обо мне думали и переживали. Единственный человек, которого заботило мое будущее, во всей моей жизни был только один. Андрей. А тут вдруг еще двое нарисовались. Класс!
— Я даже начинать думать не собираюсь, — продолжала улыбаться я.
— Почему? — Макс резко обернулся.
Я с налету вошла лбом ему в подбородок. Губы коснулись лба. Я закрыла глаза. Замерла. Неназываемый! Чего только я не придумала за этот месяц! Месть, смерть и Преисподняя! Я убила чертова барона тысячу раз и отомстила ему всеми мыслимыми способами. И невероятными тоже. И ничего. Стою. Липну кожей к обветренным губам.
— Я хомо верус, Макс. Жутко развратная тварь и звездный странник. Что мне делать на твоем пограничном кордоне? Охотиться на проезжающих от скуки? — сказал я. Сандал и мирра. На стальной цепочке висела крохотная дощечка. Раньше такого не было. Оберег? Я не люблю храмовые благовония. — Это что?
— Ничего, — он словно очнулся, дотронувшись до вонючей подвески. Отошел. — Пойми, только так я смогу тебя защитить, Петров. Служба Призрения Империи на низком старте, ждет тебя не дождется. Не трогает только из уважения ко мне и бригадиру. Выйдешь за ворота после выпуска прямо к ним в руки.
— Ничего. Бог не выдаст, свинья не съест, — я засмеялась хрипло. Что он себе воображает, этот местный королек! — Расслабься, Максик! Как-то ведь без тебя я выживал шестнадцать лет, справлюсь и сейчас.
Вот дурачок! Так боится меня, что к храмовникам ходил за талисманом. Ах да! Его старший братец из тамошних ребят-проповедников. Жесть.
От серьезности барона сделалось тошно. Хотелось что-нибудь разбить. Я вспомнила веселый прикол душки Юнкера.
— Дай свой коммуникатор, Кей-Мерер, я тебе видос занятный покажу, — я пощелкала пальцами перед сиятельным носом.
Барон с очевидным сомнением открыл дорогой гаджет. «Любовь аристократа» вывалилась в поисковике в первой тройке. Реальный топ, капитан не соврал. Красота!
Снова я выхожу из спальни и встаю перед ним на колени. Когда кино крутил Юнкер, действие пролетело в мгновение ока. Теперь же я облизывала сиятельный член чувствительно долго.