После игры в Тбилиси Лобановскому подарили пинетки для мальчика. Они хранятся в домашнем музее.
Квартиру на улице Героев Революции помог получить Вячеслав Дмитриевич Соловьёв, когда узнал, что ютились Лобановские в небольшой квартирке. Валерий мылся в коридоре в тазике. «Ты что же молчишь?» — пенял ему Соловьёв. «А кому говорить?» — спрашивал в ответ Лобановский.
На Героев Революции дали квартиру, в которой прежде жил приехавший из Москвы в «Динамо» с женой Юрий Ковалёв. Они развелись, квартира освободилась. Только Валерий и Ада собрались в неё въезжать, как туда из другой квартиры, окна которой выходили во двор и в которую никогда не попадал даже лучик солнца, вселились Зайцевы (нападающий Игорь Зайцев приехал из московского «Локомотива»). Валерий бороться не стал, остановился на прежней зайцевской. Развелись и Зайцевы, и в ту квартиру вселилась пара, к футболу отношения не имевшая. Муж пил, жену Полину гонял, она частенько на лестнице сидела — выжидала, когда муж угомонится. Валерий говорил Аде: «Хорошо, что мы в эту квартиру не вселились. Видишь, какая она несчастливая».
«Перед Новым, 1965 годом, — вспоминает Ада, — у него схватило бок: аппендицит. Удалили, но оставили какой-то тампон, и на третий день поднялась температура. Положили в больницу. В другой в это время оказалась моя мамочка с астмой. Я с маленькой Светой ношусь между двумя больницами. Потом обратилась к хорошему нашему знакомому Всеволоду Надеждину, работавшему в Шевченковском райисполкоме, и попросила: “Севочка, сделайте, пожалуйста, так, чтобы их положили в одну больницу, чтобы я не летала по городу...”».
Когда не удавалось длительное, время находиться в Днепропетровске (в Киеве в заботе нуждались Александра Максимовна, Лидия Григорьевна и школьница Света), Ада «челноком» моталась между двумя городами. Когда «Днепр» улетал на выездные игры, Ада на Як-40 отправлялась в Киев. К возвращению «Днепра» подгадывала и свой прилёт в Днепропетровск. Прилетала пораньше, садилась в машину и ждала прибытия команды — такая у них с Валерием была всегдашняя договорённость. Из Киева привозила приготовленные вместе с обеими бабушками его любимые вареники, грибочки, фаршированную рыбку...
Однажды она села в Киеве в самолёт, он вырулил на взлётную полосу, и вдруг выяснилось, что один мотор не работает. Всех высадили. Неисправность устранили и сказали: кто хочет, может сдать билеты, их без вопросов примут, а кто хочет, тот может лететь. Желающих лететь после такого сбоя оказалось немного. «А я, — вспоминает Ада, — подумала: приедет Валерочка, один, зайдёт в пустую квартиру... И что же я за жена такая, если буду сидеть тут и бояться или ехать — до утра — поездом? И — полетела: как Боженька даст, так и будет».
Во время «московской командировки» Валерий в 1983 году жил в служебной квартире Спорткомитета рядом со станцией метро «Бауманская», в Аптекарском переулке. Две просторные комнаты, кухня. Лобановскому предлагали сдать в Киеве жильё и получить в Москве трёхкомнатную квартиру, пытались оставить его в столице. Он, не раздумывая, отказался. Ада приезжала в Москву при первой возможности. Она старалась и в этой казённой квартире создать уют, всё сделать по-домашнему. И — делала, несмотря на возникшие тогда проблемы со здоровьем.
Убрала на антресоли всё казённое (посуду, скатерти, занавески), купила всё новое, на свой вкус, разложила и расстелила так, как привыкла. Ходила на ближайший рынок. Грузчик Валентин Петрович (Ада навсегда запомнила имя этого доброго человека) помогал ей не только доносить покупки до квартиры, но и сам потом закупал по списку, подготовленному Адой. Просто говорил: «Вы можете подойти с этим списком, дать его мне и идти обратно: я всё принесу». Иногда Ада снаряжала посылки в Киев. В основном с фруктами — для Александры Максимовны, мамы Валерия, своей мамы Лидии Григорьевны и для Светы, учившейся тогда в университете. Валентин Петрович Аде помогал. Приносил покупки домой, Ада заказывала такси, водитель поднимался наверх, ехали на Киевский вокзал, носильщики заносили сумки в вагон, знакомые проводницы знали, кто приедет в Киеве за посылками.
Как-то раз Валентин Петрович принёс по просьбе Ады ящик чернослива, который очень любил Валерий. Ада была занята, попросила Валерия посмотреть, кто там. И грузчик потом рассказывал Аде, что стеклянную дверь на площадку возле лифта открывал ему «сам Лобановский». «Да-да, — отвечала Ада, — я знаю. Это наш сосед...»
В еде Лобановский был непривередлив. Раб желудка — это не про него. Ел всё, что подавали на стол, но немного: размеренно, не спеша. Когда садился завтракать на Суворова, просил помогавшую Аде по хозяйству тётю Аню (Анну Николаевну Бабенко, прошедшую хорошую школу в составе обслуживающего персонала у председателя Совета министров Украины Александра Ляшко) не больше двух ложек каши. Сердобольная тётя Аня, конечно же, перекладывала — на работу ведь едет, надо подкрепиться. Съедал ровно две: «Я же просил...»