Только люди Макаровского масштаба могли пойти на такой риск. Лобановского пригласили в Днепропетровск для разговора. В Киев за ним приезжал заместитель директора «Южмаша». Жили тогда Лобановские на улице Героев Революции, напротив Владимирской горки. В квартире на пятом этаже. Дом без лифта. (Ада вспоминает, как она таскала наверх детскую коляску — Светочка тогда была маленькая. Как-то она оставила коляску на короткое время внизу, и её украли.) Гость из Днепропетровска не сулил Валерию «златые горы», рассказывал за ужином о городе, заводе, о Макарове, желании сделать хорошую футбольную команду. Сошлись на том, что Лобановский приедет посмотреть команду, игроков и переговорить с Макаровым.
Валерий приехал — и из директорского кабинета вышел новым главным тренером «Днепра».
Ещё одна версия появления Лобановского в «Днепре» была обнародована Юрием Борисенком, одним из многочисленных «мифологизаторов» жизни и деятельности тренера, в июне 1998 года в российском политическом еженедельнике «Профиль». Суть её — в протекции будущего главы КГБ СССР Виктора Чебрикова, работавшего одно время вторым секретарём Днепропетровского обкома КПСС. Согласно Борисенку, он будто бы призвал к себе Лобановского: «Треба потрудиться, зробыты добру команду».
Чебриков действительно работал вторым секретарём обкома в Днепропетровске, но раньше, в 1964—1967 годах, и возглавлял, к слову, промышленный отдел, а к спорту — ни в Днепропетровске, ни затем в Москве — никакого отношения не имел. В 67-м бывший днепропетровский партийный вождь, а на тот момент генеральный секретарь ЦК КПСС Л. И. Брежнев «бросил» Чебрикова на укрепление органов госбезопасности: его назначили начальником управления кадров всего советского КГБ. Лобановский в те годы вовсю ещё играл — за «Шахтёр».
Существуют ещё две, не менее «правдивые» версии появления Лобановского в «Днепре».
Согласно одной из них, Макаров и Лобановский случайно оказались в купе поезда, причём Валерий «ехал работать куда-то инженером» (уж не на «Южмаш» ли?..). И Макаров, которому «надоели» прежние тренеры, сумел уговорить его. Согласно другой, Щербицкий позвонил Макарову и стал всячески расхваливать Лобановского: «Тебе нужен тренер-революционер, молодой, с фантазией... Много у него новаторства, а линию ЦК ты знаешь: поддерживать всё новое, особенно на производстве. А футбол и есть самое что ни есть производство». Вот только откуда взялись эти версии, неизвестно, а потому и веры им нет.
На основании того, что Лобановскому удалось вовлечь «в судьбу команды всесильного (или как минимум способного на многое)» директора Южного машиностроительного завода Александра Максимовича Макарова, авторы книги «Лобановский. Послесловие» Артем Франков и Дмитрий Харитонов делают вывод: Лобановский начинал «классическим менеджером» и больше, нежели тренером, был администратором.
Это, стоит заметить, распространённая, на много лет продуманная затея: выставить Лобановского не футбольным тренером высокого класса, не Мастером в профессии, а деловым, предприимчивым человеком, своего рода хозяйственником, снабженцем, умевшим в нужное время, в нужном месте ладить с сильными мира сего и благодаря этому добиваться время от времени успехов на футбольном поле.
Лобановского это клеймо, насколько я знаю, оскорбляло.
Московский «Книжный клуб» издал целую серию биографических очерков о футбольных людях, советских и зарубежных. Общую редакцию серии осуществлял журналист Валерий Винокуров. По всей вероятности, он, а не автор очерка о Лобановском Алексей Кузнецов, написал на последней странице: «Споры о том, тренер ли он от Бога или просто талантливый менеджер, постепенно лишаются смысла. Другое дело, что менеджерские эти обязанности, которые он отлично выполнял и о которых так любят говорить его критики, порой совершенно заслоняют его тренерские, творческие достижения. Наверное, и великим тренером в полной мере его назвать нельзя...»
В январе 2002 года, когда в Москве проходил очередной розыгрыш «Кубка Содружества», мой друг и коллега Павел Алёшин принёс мне пять экземпляров этого очерка и попросил, чтобы Лобановский расписался на них. В один из вечеров, когда мы сидели в номере Лобановского в гостинице украинского посольства, я ретранслировал Васильичу просьбу об автографах. Очерк этот, судя по тому, что он сразу открыл книгу на последней странице, Лобановский уже видел и, судя по всему, читал. «У менеджеров, — сказал он мне, закрывая книгу и возвращая её, — автографы не берут. Пусть расписывается тот, кто это сочиняет».