— А ни как, — махнул рукой леший. — Руки ему развязали, сам мучался. Целый час выковыривал, а потом столько же рот закрыть не мог, заклинило. Пришлось вправлять…
— Кто осмелился?
— Горыня, кто ж ещё!
Я судорожно хихикнула. Да и не я одна.
— А рана на спине? От лыжной палки?
— С жизнью совместима, не умрёт, — поставил диагноз леший, — у него ещё и отметины Лютого имеются. Здорово вы его потрепали!
— Даже не знаю, радоваться этому или… — я замолчала, уставившись в пол. Мне хотелось довести этот разговор до конца, но воспоминания доставляли мне… Ощущения были такие, будто ночная пытка всё продолжается. И я ещё иду тёмному лесу, а в душе у меня вакуум, космическая пустота.
Все в зале тоже молчали. Тишина стала звенящей. Они понимали, что вчерашние события для меня ещё слишком больны… Чья-то рука обняла меня за плечи. Краем глаза я заметила тоненький ободок на безымянном пальце. Май… Я подняла глаза и кивнула. Леший обрадовано продолжил.
— Злод появился на заставе пару дней назад. Точнее, появился пёс. Забредают к нам иногда звери. В шатуны попадают… Подкармливаем мы их, некоторых жители забирают. А этот по-деловому по Заставе бегал, искал чего-то. Вреда вроде от него не было, хоть животное крупное… — Леший сокрушённо покачал головой, — надо было его на привязь посадить! Ну, что ж тут поделаешь… Он Урюпу из заточения и выпустил. Ключи стянул… Когда узнал, что вы здесь, решил, что настал его час. Он сам собирался к Числобогу…за клепсидрой.
— Он её что, остановить собирался? — усмехнулся Май.
— Собирался, — подтвердил леший.
— А как? Числобог сказал, что это невозможно!
— Это ПОЧТИ невозможно, — уточнил Дуплянский.
— И каков процент «почти»?
— Маленький…но есть.
— И что бы это ему дало?
— Возможность собрать все атрибуты, которые ему необходимы.
— А потом что?
— Сила бога…
— Я всё равно не понимаю! — Андрей задумчиво потёр свежие шрамы на шее. — Не понимаю…
— Мы сами не знаем, что он задумал… Но последствия были бы ужасные!
— Да уж, кофель — нагель! — выругался, молчавший до сих пор Боцман. — Аврал был бы полный!
— А теперь что с ними будет? Кстати, а с Урюпой что? Лютый его не придушил?
— Урюпа? Да что ему будет! Морда поцарапана, синяки…испуг, правда, сильный… Заикаться стал. — Невесело сообщил Рыська.
— Судить их будем, — добавил леший. — Злода силы лишат и в шахту… лембою стирку устроим.
Я не испытала ни капельки жалости к чертям.
— А Баську…тоже они? — почему-то вдруг вспомнилось…
— Они! Василиск им нужен был…злобный! А ведь с Баськой опять ты, Варвара! — удивлённо вспомнил Рыська, — Злод про этот твой подвиг не знает!
— Сообщи ему, пусть посчитает, — посоветовал ему Май.
— Хочешь его разозлить? — поинтересовалась я.
— Я хочу его раздавить! — Май сжал кулаки.
— Запишись в очередь! — Рыська жестом изобразил своё первенство в расправе с чёртом.
— Если вы хотите его раздавить — уничтожить, — леший хитро улыбнулся, — покажите ему живого Лоцмана!
— Точно! — воскликнул Рыська. — Он же сейчас победу празднует, а тут такой облом! Андрей, пойдём! Навестим узника.
Парни решительно поднялись и направились к выходу.
— Стойте! Я с вами! — бросилась я следом.
— Ну, как без тебя! — буркнул муж.
Они с такой скоростью шли по коридору, что мне пришлось бежать за ними в припряжку. И куда так торопятся? Морду этому гаду всё равно набить не удастся, а получить моральное удовлетворение…
— Стойте! — еле успела остановить их перед последним, как оказалось, поворотом.
— Чего? — недовольно пробурчал Май.
— Мне кажется, тебе не стоит сразу перед ним появляться. Давай, сначала мы с Рыськой с ним поговорим.
— Точно, — поддержал меня Рыська, — мы его слегка помучаем, а потом ты его добьёшь!
— Идёт! — согласился с нами несостоявшийся труп. — Эх, жаль, савана нет!
— И так пойдёт! Ему твой костюм без разницы!
Май остался за поворотом, а мы двинулись к камере Злода. Чёрт стоял спиной к решётке и смотрел в маленькое зарешёченное окошко под самым потолком. Ну, прямо, узник горемычный! При наших шагах он оглянулся. Я состроила грустную мину, какую только могла. Рыська жевал собственные губы. Мне показалось, что этим он скрывал улыбку, вызванную моим актёрским талантом, а не играл от злобы желваками.
— Празднуешь победу? — обратилась я к чёрту.
Физиономия его была, до противного, самодовольна.
— А чего мне горевать? Годом раньше, десятилетием позже. Я своего добьюсь! А вот ты…
Злод уткнул руки в бока и смерил меня ехидным взглядом.
— Что «я»? — сотворила я наивный взгляд.
— Чего добилась ты? Ради чего принесла такую жертву? — патетически заявил чёрт.
— А-а-а! Так ты ОБ ЭТОМ!
Я весело ему подмигнула. Чёрт не понял перемены в моём настроении и насторожился.
— Ты, девка, что, с горя с ума двинулась?
— Не-а, — я весело помотала головой.
— Вчера выла на весь лес, а сегодня… — Он смерил меня брезгливым взглядом. — Или с глаз долой — из сердца вон? Да что вы люди…
— Так это вчера было! Тебя вчера бабр грыз, а сегодня ты живой…и даже не хромаешь!
Мой весёлый тон начал раздражать чёрта, и он продолжил беседу с Рыськой.
— Вы бы напоили чем барышню. Сами что ль не видите, не в себе она.
— А что вдруг такая забота? — сухо поинтересовался фолк.
— А он в «Красный крест» наверное, записался, — хихикнула я, — это на него так шишкотерапия подействовала! Вкусно?
— Уведи её отсюда! — заорал вдруг Злод. — Самогонки дай! Пусть успокоится!
Он схватился за решётку и начал её трясти. Перекошенное злобой лицо дёргалось, как от тика. А я хохотала ему прямо в лицо.
— Тебе что, так обидно, что мне весело? — Я перестала смеяться и добавила. — Могу погрустить… по заявкам зрителей.
— Я думал… — скривил он тонкие губы, с презрением глядя мне в глаза.
— Ты думал, что убийство Андрея будет самым большим для меня наказанием? — опередила я его тираду.
— Я…
— Ты не ошибся! — А вот это я произнесла зло и, с не меньшим презрением, чем он.
— Тогда что ты здесь комедию ломаешь, будто тебе всё равно? — возмутился Злод.
— А ты на меня за это в суд подай!
— Просто не надо быть таким самоуверенным болваном! — Рыська с жалостью посмотрел на чёрта.
— Почему же, самоуверенным… — промямлил чёрт, окончательно сбитый с толку.
— Потому что Фефёла ты!! Сколько раз она разрушала твои гениальные планы? — ехидно поинтересовался Рыська.
— Три. Всего три! — зло сплюнул узник.
— Пять, — уточнил парень, — а может и шесть… Это, как считать.
— Шесть? Что-то многовато для человеческой девки! — с вызовом возразил Злод.
— Это кто тут девка? — напустилась я на чёрта.
— Варвара, не лезь! — Рыська отсторонил меня от решётки камеры. — Давай считать…
— Ну… считай.
Хмурый взгляд Злода встретился с невозмутимым взором фолка.
— Сначала были сапоги!
Рыська загнул один палец. Злод послушно повторил манипуляцию.
— Это значит — раз! Я даже не буду прибавлять подоконник.
— Какой подоконник? — не понял чёрт.
— У Урюпы потом поинтересуешься, если захочешь. Битва с джиннами — два! Хотя, можно ещё приплюсовать твоё кувыркание по лестнице и ампутацию рога!
Злод бросился на Рыську с кулаками, но решётка… Рыська, как ни в чём не бывало, продолжил.
— Урюпа во второй раз упустил сапоги в парке. Это — три! Ты там считаешь? Ага! До Числобога они вас не допустили — это четыре!
— И всё! — Злод радостно потрясал кулаком с отогнутым большим пальцем. — А ты говоришь, пять или шесть! Всего-то четыре!
— А тебе мало? — не удержалась я.
— Подожди! Ты ведь ещё не всё знаешь! — Рыська стал медленно загибать большой палец. — Она ведь и Баську от твоих чар отговорила!
— Подумаешь! Не велика потеря!
— И кнут Велеса у тебя отобрала…
— Случайно!
— И Лютый её слушается!
— Ещё не известно, слушался он её или…
— «Живой ключ» от вас уберегли!
— Это не её заслуга! Это Урюпа — кретин! — отбивался от фактов, как мог, чёрт.