Моряк указал рукой на видимые только ему одному тучки. Адмирал, наблюдавший всю эту сцену, весьма выразительно посмотрел на второго помощника, но Рик, вскочив с кресла, уже внимательно изучал указанную сторону, весь, обратившись в слух.
- Идёт шторм. Для вашей галоши это страшно конечно, лишь на половину, но когда смерч скользит по воде, его боятся даже рыбы. - Одноногий раскурил трубку и несколько раз глубоко затянулся. Затем раскрыв подзорную трубу вновь стал изучать невидимый горизонт, попыхивая трубкой. Тильс терпеливо ждал, пытаясь тоже что-то рассмотреть в призрачной дали. Присутствующие не решались даже пошевелиться, ожидая дальнейших рекомендаций.
- Всё правильно, - наконец оторвался одноногий от трубы, - если прямо сейчас взять покруче к ветру, то можно успеть укрыться в какой-нибудь ближайшей бухточке.
Моряк медленно растаял, но присутствующие ещё долго слышали крики его попугая:
- Пиастры!!! Пиастры!!! Пиастры!!!
Тильс кинулся к ПК и начал там что-то лихорадочно изучать.
- А что такое пиастры?
- Монеты такие.
- Причём здесь деньги?
- Так в книге попугай предупреждал пиратов об опасности, когда стоял на часах, - Рик что-то лихорадочно соображал.
- А что пираты настолько ленивы?..
- Новый курс! Сто тридцать шесть, двести девятнадцать.
- Есть - сто тридцать шесть, двести девятнадцать!
- Полный - вперёд! Самый полный!
- Есть самый полный.
Тильс прыгнул к экрану переговорника и соединился с механиком:
- Родной, подержи самый полный хотя бы полчаса. Сможешь?
- Куда такая спешка? - Выхлоп хлопал спросонья глазами.
- А я думал, что ты никогда не спишь.
- Так в чём дело?
- Дело жизни и смерти.
- Так бы и сказал...
Экран погас. Тильс быстро огляделся.
- Лодка на курсе, - доложила вахта.
- Принято.
Гул U-двигателей стал плавно повышаться в тоне. Рик следил за индикаторами движения. Они мягко ползли в красный сектор. Зажёгся экран переговорника, на нём недовольное всклокоченное со сна лицо командира, найдя взглядом второго помощника, пробурчало:
- Какого чёрта, Рик?
- Шторм идёт, нужно успеть укрыться в бухте.
- Я что, всё ещё сплю?
- Если это сон, то скорее разбудите нас сэр.
- Иду будить, - переговорник отключился.
14.
Командир недовольно плюхнулся в своё кресло.
- Сэр?.. - Тильс развернулся к нему.
- Нет... Командуй, командуй... Твоя вахта - твои проблемы. А я посижу, понаблюдаю, - не только уже интонации голоса выдавали раздражение Крейца.
Его взгляд нервно перебегал с прибора на прибор, а поджатые губы говорили о крайнем неудовольствии. Но командор молчал. Истошно завывали U-двигатели, "Касатка" пронзала подкосмос, сжигая ресурсы. Даже неискушённому стороннему наблюдателю было ясно, что лодка идёт на пределе своих возможностей. Командор же, по мере продвижения в анализе обстановки, старался изо всех сил побороть своё настроение.
Теперь взгляд Лока перемещался всё медленней и медленней, зато губы всё сильнее и сильнее кривились в язвительной усмешке. Однако он не сделал помощнику ни единого замечания. Лишь чего-то, выжидая, поглядывал на хронометр, а гамма чувств в его и без того ехидной гримасе становилась всё более и более изощрённой. Несколько раз он даже порывался что-то сказать, но в последний момент останавливался.
- И долго вы собираетесь лодку насиловать, - ввалившийся в центральный пост бортинженер был просто взбешён, - как твоя вахта Рик, так начинаются чудеса.
- Это только присказка, - Тильс был не возмутим, - сказка будет впереди.
- Да ты...
- Что-то вы в последнее время вроде как стали забываться, - взвинченный, ледяной тон командира моментально охладил пыл Элии. А весь накопленный для Тильса сарказм, прорвав плотину и обрушившись в эту фразу, сделал её убийственным коктейлем со льдом.
Бортинженер, как будто налетев на невидимую стену, остановился. Затем пожевал губами, ещё раз подумал, и, наконец, произнёс:
- Простите, сэр.
- И всё?
- Рик, прошу прощения.
- Вот, так.
Разрядившись одним импульсом на бортинженере, командор уже совершенно спокойным голосом запросил себе кофе. Кок, казалось только, и ждал этого, так как выскочил, словно чёртик из коробочки едва затихло эхо. Однако подаваемая им кружка так и не дошла до своего адресата. Издав звук лопающейся струны, она распалась вертикально на две половинки, которые разъехались в разные стороны, повиснув в метре, друг от друга. Причём чёрная жидкость не пролилась, а продолжала двигаться вместе с половинкой кружки, так, будто это был разрез учебного пособия.