— Тётя Люба, дать вам ландышей? Ваш Ромка ведь не ходил...
— Не ходил? — спросила Любовь Михайловна, машинально принимая букет.
— Не-е-ет...— Нюся с удивлением глядела на растерянное лицо женщины.
— Он дома остался,— сказали подошедшие Женя и Ваня.— Мы ушли, а он остался.
— Смотрите, дядя Мирошник откуда-то бежит,— сказала Нюся.—-Ох и захлюпался!
— Ефим Кузьмич, откуда вы это? — окликнула его Ромкина мать.— Что-нибудь случилось?
Тяжело дыша, Мирошник остановился.
БЕДЫ МИРОШНИКА
В тот день на Мирошнпка свалилось сразу несколько неприятностей. Возвращаясь с реки, он заглянул в свинарник и увидел, что самая лучшая свинья лежит на боку, вытянув ноги, и тяжело дышит. Он позвал жену. Та прибежала и ахнула.
— Какая-то свиная болезнь ходит,— сказала она.— У Спиваков, что возле скобяного, два подсвинка сдохли.
— «Ходит, ходит»!—передразнил её Мирош-ник.— Растетерилась и не видишь ничего. Она, наверно, с вечера ещё заболела.
Он присел, потрогал пятачок свиньи. Пятачок был тёплый, даже горячий — дело худо. Свинья слабо хрюкнула.
— Сдыхает! — запричитала Мирошничиха.
Мирошник подхватился и, как был, не переодеваясь после рыбалки, побежал к ветеринару.
Ветеринара дома не оказалось: уехал на звероферму. Мирошник завёл мотоцикл и помчался туда.
Мотоцикл усердно карабкался в гору, подпрыгивая на корнях деревьев, обступивших дорогу. Вдруг мотор стал работать с перебоями. Мирошник вспомнил: мотор «барахлил» уже раньше, и ругнул себя, что не удосужился его вовремя перебрать. Теперь мотор работал всё хуже и хуже и наконец, когда Мирошник уже взобрался на седловину между сопками и глазам открылась звероферма, расположенная в лощине, совсем заглох.
Кое-как подладив мотор, Мирошник помчался дальше. Хоть бы успеть! Свинья-то породистая, сдохнет — верных две сотни убытку. С треском остановил он мотоцикл возле зверофермы и забарабанил в ворота.
В ближайших вольерах запрыгали, заметались на проволочных сетках пушистые зверьки.
Девушка в халате подошла к воротам.
— Ветеринар здесь? — спросил Мирошник.—Позовите!
— Ветврач на обходе,—сказала девушка.— Осматривает животных. Он не любит, когда его отвлекают.
— Пустите, я сам к нему пройду, у меня свинья больна. Тяжело больна, боюсь, подохнет.
— Тем более я не могу вас пропустить,— строго сказала девушка.— Вы можете занести инфекцию на звероферму. Отойдите, пожалуйста, подальше. Ветврач освободится и выйдет к вам.
— Бюрократы вы безжалостные! — кричал в отчаянии Мирошник.—Там, может, животная ноги протянула...
— Погодите немного,— уже мягче сказала девушка.— Попробую его позвать.
Мирошник сел на траву под деревом, закурил и стал ждать. Он смотрел вокруг и думал, что ещё недавно здесь была глухая тайга и он приходил сюда на лыжах, ставил кулёмки — ловушки на колонков, маскировал под снегом капканы на соболя. А теперь вот здесь звероферма. Конечно, государству от неё прибыль, да ему, Мирошнику, какой прок.
Он так задумался, что не заметил, как из ворот вышел ветврач.
— Что у вас там случилось?
Выслушав Мирошника, ветврач спросил:
— Уколы делать умеете?
— Уколы?
— Да, необходимы пенициллиновые инъекции. Вот рецепт, купите в аптеке пенициллин и шприц.
— Как же я... В жизни не делал этих проклятых уколов.
— У вас же соседка медсестра, Любовь Михайловна. Попросите её. Вы будете держать, а она колоть.
— Да, да, точно...— торопливо сказал Мирошник и тут вспомнил о Ромке, которого он запер в рундуке: «Бог ты мой, сколько же времени он там сидит! Нажалуется родителям, скандал будет».
Он взял рецепт, поблагодарил ветеринара и тут услышал отдалённый раскат грома.
— Гроза идёт,— озабоченно сказал ветеринар.— Ну, извините, у меня дела. Уколы делайте через каждые четыре часа.
«Не заглох бы мотор, не заглох бы мотор...» — повторял про себя Мирошник. гоня мотоцикл в гору.
Гроза настигла его на седловине. Вершины сопок скрылись в клубящихся тучах, и казалось, что это уже не сопки, а вулканы, которые вдруг разом начали извергаться,— такой страшный треск стоял вокруг.
Мотор-таки заглох, и Мирошник в отчаянии стоял над мотоциклом, не зная, что делать. Копаться в моторе под грозой, под ливнем, который вот-вот хлынет, было бесполезно да и опасно. Мирошник увидел, как на склоне одной из сопок вспыхнул огонь — видимо, молния ударила в кедр.
Он оттащил мотоцикл в сторону, забросал его прутьями и прошлогодней травой, а сам бросился бежать под гору против ветра, который толкал его в грудь и не давал дышать. В эти минуты он уже не думал ни о свинье, ни о брошенном мотоцикле, он думал о том, что ненадёжно привязал лодку, хотел скоро вернуться, а вот ведь как вышло...