– Ну вот, ты же сама уговаривала меня сюда поехать, – он отстранил ее руку.
– Да, но теперь мне почему-то страшно. Мы же даже не знаем, что там внизу… – запросила она жалобно. – Ну, пожалуйста…
– Ну, что-то напугалась совсем, я же с тобой, – обняв за плечи, он прижал ее к себе. – Пойдем, ты смелая, у тебя все обязательно получится. Ты же сама хотела узнать, кто они, и что это все значит.
– Но мы же обычные люди, а это целая организация. Как мы можем противостоять им?
– Эмма, мы не будем противостоять, мы просто узнаем, кто это – и вернемся назад – тихо и незаметно. Ничего не бойся.
– Ладно, но только очень аккуратно. Я, правда, очень боюсь, – ответила она.
На спуск до отметки минус двести девяносто метров ушло несколько часов. К концу перехода, измотанные продолжительным спуском, с не разгибающимися ладонями, решили остановиться на долгожданный привал. Стоянку организовали в маленьком закутке, вырубленном прямо в скале, похоже, бывшем когда-то трансформаторной комнатушкой. Она была давно заброшена, покрыта слоем серой пыли, лишь из стен торчали разлохмаченные обрубки толстых кабелей. Зажгли свечку, приладив ее к стенному уступу. Без электрического света стало заметно темнее, свечка горела тускло-желтым, ровным, без треска, светом, чуть освещая клеть на пару метров вокруг. Макс расстегнул рюкзак, достал банку консервов, складной нож, вогнал лезвие в крышку. В воздухе повеяло запахом тушенки с перцем.
– Ой, как вкусно пахнет, – Эмма села рядом, глядя, как он открывает банку, достала хлеб с сыром и открыла термос с кофе.
Ели, не торопясь, смакуя удовольствие от еды и питья, молчали. Только иногда переглядываясь друг с другом.
– Сколько времени сейчас? – спросила она, покончив с едой.
– Уже пять вечера, – ответил молодой человек, посмотрев на часы, – Думаю, нам придется заночевать в шахте: до темноты на поверхность выбраться не успеем. Но перед этим, я думаю, нам надо пройти немного вперед, чтобы обследовать туннель.
– Давай! После ужина усталость немного отступила, и я уже начинаю чувствовать вкус этого приключения. Только уберем остатки еды, – она стала сворачивать пакет с хлебом в рюкзак.
– Эй, вы что тут делаете? – раздался грубый голос снаружи комнаты, – Выходите по одному, да живее!
Макс с удивлением посмотрел на Эмму. Ее глаза были заполнены ужасом. Макс натянул на себя рюкзак и вышел в проход туннеля, девушка пошла следом. Яркий свет мощного фонаря не давал разглядеть лицо человека, была видна лишь массивная, широкоплечая фигура в прорезиненном армейского покроя комбинезоне, горной каске с карбидным фонариком и стволом короткого карабина.
– Спиной, повернулись, фонари на пол! Руки за голову положили! Оба, я сказал! – заорал он. – Не смотреть назад! Развернулись, пошли!
Сзади раздалось позвякивание подкованных ботинок, кто-то сильно толкнул Эмму в спину.
– Кто Вы? – девушка задала робкий вопрос.
– Я, – ха, ха – я хозяин шахты! – ответил голос из темноты и рассмеялся, – А вот ты тут никто! Идите, там, где надо, с вами разберутся. Задумаете бежать – пристрелю.
Долго брели по пустому туннелю, спускающемуся под горку. Под ногами то и дело попадались маслянисто мерцающие в отражении фонаря лужи, стены, проложенные прямо в скальной породе, поблескивали беловатыми кварцевыми искрами в случайных отсветах. Их провожатый все вел вперед и вперед, и не было конца этому бесконечному штреку…
– Сюда, вот, за поворот, – приказал, наконец, он, когда они отошли от трансформаторной километра на два или три. – Там вон в люк вниз. По очереди. Спуститесь и ждите. Я следом иду – чтобы без шуток мне. Ну, давай, чего замешкались? Парень, ты первый, – он указал пальцем на Макса.
Молодой человек протиснулся в колодец, цепляясь и раздирая руки о ржавые металлические скобы, вбитые в горную породу. Перчатки лежали где-то в карманах, но рисковать и доставать их под прицелом не было никакого желания, приходилось терпеть. Вертикальный лаз, по которому они ползли вниз, был совсем узкий, рюкзак на спине то и дело чиркал о стенку. Сверху, замыкая караван, сопя и громыхая тяжелыми ботинками, спускался конвойный.
Макс уже начал привыкать к монотонности движений, когда он остановился, чтобы перехватить руки, и вместо уже знакомого царапающего звука цепляющегося за стену рюкзака сзади появилось ощущение пустоты. Он обернулся, силясь в прыгающих отсветах фонаря охранника разглядеть, что же скрывается за его спиной. Позади был достаточно широкий пологий туннель, уходящий вниз под углом от штрека, по которому они спускались. "Надо действовать", – промелькнула в голове решительная мысль.
Макс ухватился руками за скобу и, стараясь не шуметь, прыгнул в проход, затаившись, пока ноги Эммы не показались рядом. Осторожно выставив руку, потянул ее за штанину комбинезона к себе. "Только бы она поняла", – билось молоточком в голове. Он отполз ниже по склону, чтобы освободить ей место для прыжка. На миг ему показалось, что она совсем не заметила его движения, переступив ниже на пару ступенек – и в тот же момент вдруг с шорохом плюхнулась в наклонный проход, больно ударив его подошвами ботинок по плечам.
– Куда?! – конвоир что есть мочи заорал, – Пристрелю! – железные набойки его подошв загремели по ступенькам.
– Скорее вниз, там скат, за мной! – Макс оттолкнулся от стены и покатился вниз по наклонному желобу туннеля, отбиваясь локтями от изгибов. Эмма, не раздумывая, прыгнула в дыру за ним. Из-за непроглядной тьмы вокруг и постоянно сыпавшихся со всех сторон ударов казалось, что они падают в пропасть, утопая в кошмарном сне, где скорость падения увеличивается с каждой секундой, и этому не будет конца. Сзади зазвенела пуля, рикошетом отскакивая от стен прохода. Охранник стрелял во след, надеясь достать выскользнувшую добычу.
Внезапно удары прекратились. Макс раскинул руки, пытаясь понять, где закачиваются границы желоба. Но мозг отказывался анализировать пространство отделять верх от низа, не чувствуя опоры, лишь липкий страх заполнил всю его сущность, да сердце встало комком в горле. Хотелось крикнуть, но губы не повиновались. И потом пришла вода – ледяная, отрезвляющая, до ломоты в костях и сведенных судорогой икр.
Плюх! – плеск, холод льда распался на брызги, – Эмма шлепнулась совсем рядом. Макс выгреб руками, подплывая к девушке. Схватил ее за ворот, и потащил что есть силы наверх, к воздуху. – Фффф, – разрывая поверхность, они вынырнули оба, жадно глотая застоявшийся пещерный воздух.
– Туда, плывем туда, держись за меня! – Макс наугад потащил ее в сторону.
Намокшие рюкзаки тянули вниз. Студеная вода быстро пробралась под комбинезоны, обжигая свинцовым холодом. Члены немели и отказывались повиноваться. Успеть, пока не замерзли, выбраться из этого ледяного озера… Надо успеть…
Они проплыли метров сорок, пока не уперлись в большие округлые валуны. Он помог ей выбраться на берег, больно стукнулся о низкий свод подземного озера. На ощупь отыскал на дне рюкзака запасной электрический фонарик, дрожащими от холода и волнения руками нажал на прорезиненный тумблер выключателя. Электрический свет ослепил их своей яркостью, оба зажмурились, заслоняя отвыкшие от света глаза.
– Ну и видок у тебя – фингал себе посадил и губу расшиб, – она дотронулась до его щеки.
Макс неловко улыбнулся.
– Нужно выбираться из этой ловушки поскорее. Думаю, тот парень с ружьем уже сообщил куда нужно, и, возможно, нас ищут, – деловито заговорил он, будто стараясь не замечать внимания девушки, – Ты не взяла свою одежду, во что можно переодеться? Мы оба насквозь мокрые.
– Нет, все наверху, осталось в машине. Может быть, просто отожмем термокомбинезоны, а непромокайки пока спрячем в рюкзаки?
– Да, другого варианта, похоже, нет. Разводить костер тут не из чего. Так что, переодеваемся и ищем выход из этого каменного мешка, – он хотел было изобразить оптимизм и даже попытался улыбнуться, что, впрочем, удалось не очень хорошо – разбитая и начинающая опухать губа неприятно ныла.