– Да! Я разве не ясно сказал – посла и его жену. И отправьте их в секретную тюрьму на Лиловых скалах. И чтобы тихо, чтобы ни одна газета не пикнула.
– Господин…регент, – голос секретаря осекся, – Но это же объявление войны! Вы уверены?
– Уверен, уверен. Нам ее уже объявили, только мы этого еще не поняли. Исполняйте…
Замок Дю Руэн
– Что за невиданное дело! Сколько себя помню, у этого прохода всегда стояли гвардейцы. А сейчас – никого, – удивился барон, входя в старые ворота южного крыла замка. – Они что тут – вымерли все?
Высокие стены старинного замка нависали по сторонам каменными утесами. Мелкий дождик, моросивший с утра, стих, развиднелось, и вверху сквозь пелену воды показались рваные серые клубы осенних облаков.
– Угу, – поддакнул мичман осматриваясь по сторонам, – Что-то тут странно. Тихо и нет никого.
– Времена везде пошли темные. И тихие – до поры. Глядишь, очередного выносят, значит, вопросы решают, – ответил Бома, – Да то не наше дело, я в это не вмешиваюсь и вам не советую. Вот ту аркаду видите? Нам вот туда и требуется.
Он закинул полу плаща на плечо и широкими шагами устремился вперед.
– И тут никого, – повторил барон, когда они приблизились к арке, – Весь караул как корова языком слизнула. Вот чудо!
– Может, бунт какой али переворот? – Стени усмехнулся
– Скажете тоже, мичман, – сказала Эмма чуть иронично, – Все так солидно, только пусто. Но оно же – замок, не торговый базар.
– Не базар, – Бома дернул за вытянутое овалом кольцо в зубах змеи на двери, – Пришли, нам сюда.
– Слушаю, господин, – раздалось приглушенное из-за двери.
– Я, барон Бома, прибыл и хочу видеть своего друга герцога Данэйского. Велите передать – и поживее, – выкрикнул барон.
– Будет сделано, мой господин, – ответил тот же голос. – Ожидайте меня здесь.
За дверью прошелестела грубая холстина, и тихо зашуршали мягкие сандалии. Лязгнул запор, и створка отошла в сторону. В углу мелькнула обернувшаяся тень странного, горбатого привратника, больше похожего на монаха, чем на слугу.
– Герцог, похоже, по столичной моде сбрендил. Что за непонятные типы в услужении, – барон хмыкнул.
Капитан и мичман промолчали, озираясь по сторонам и изучая редкую мозаичную роспись узких оконных витражей.
– Вы давно тут были в последний раз? – спросил Макс.
– Да с полгода, а может, и того больше, я не помню.
– А этого слугу видели? – озабочено спросил Макс.
– Да не помню я, говорю же! – недовольно заворчал барон, – Вроде, были гвардейцы, а там – пес их разбери, какое мне дело до того, кто открывает двери!
– Их Светлость Герцог Данэйский ожидает вас в своих покоях, – громко объявил слуга, незаметно подкравшийся из темноты, – Я проведу вас.
Он резво засеменил по коридору, задрав до колена полы длинной сутаны, демонстрируя худые, белые лодыжки в войлочных сандалиях на ремнях.
– Сюда, сюда, за мной, – из-под сутаны высунулась костлявая рука и поманила пальцами.
По широкой мраморной лестнице они поднялись в большой сводчатый зал, заставленный по периметру пыльными рыцарскими доспехами и выцветшими от времени штандартами.
– Их проводник прыжками бежал впереди, так что гости чуть было не потеряли его в темноте плохо освещенного зала. Вдруг он и вправду исчез, нырнув в зарешеченную низенькую дверку, скрытую за длиннотрубным органом у торца стены.
Отсутствовал он, однако, недолго и, высунувшись из-за угла, зашептал:
– Сюда…быстрее… за мной…
– Куда это ты прятался? – удивленно спросил Бома.
– Сюда, сюда, – прошепелявил проводник, хлопая широкими подошвами сандалий по протертым камням узкой винтовой лестницы. – В новом крыле ремонт, Их Светлость велели переехать в старое. Это короткий путь, уже скоро! – раздавался эхом голос привратника.
– Короткий? Да тут пройти нельзя приличному человеку, – заворчал барон, цепляясь широкими плечами за узкий проход.
– Пройти можно, можно, – словно заводной механический болванчик отчеканил слуга, – Путь правильный.
Пыхтя, они поднялись на четыре или пять лестничных пролетов, пока не поднырнули под низкий косяк дверки, ведущей на закрытую галерею с редкими факелами между колоннами.
– Что-то я не узнаю этих мест, – с тревогой сказал Бома, – Будто и не в замке мы… Эй ты, милейший, как тебя там? Ты куда нас завел?
– Вот, вот, уже завел, уже пришли, – неразборчиво залепетал слуга, открывая дверь в темный зал с давно не мытыми и, похоже, покрытыми серым налетом пыли и паутины окошками, – Сейчас придет сам герцог.
– Эээ, стой, – барон схватился за эфес сабли, – А ну, стой! Куда!?
Слуга, не ответив, кинулся бежать, шлепая сандалетами по каменным плитам и чуть было не упал с разбега, затормозив у самой двери. Что есть мочи, отдернул деревянную створку и исчез, громко хлопнув запором.
– Вот, демон, – недовольно сказал Бома, – Ломанул, как заяц от собаки, клянусь Небом!
Капитан Берроуз подошел к окну и большим пальцем провел по подоконнику.
– Похоже, тут не убирали пару сотен лет.
– Да уж, странное место. И запах какой-то тут странный, – сказал Стени, – Как в старом склепе.
– Я никогда не был в этом крыле замка. Ну слуги у него – привел, убежал! Где хотя бы доля заслуженного почтения к уважаемому человеку! – негодовал барон.
Макс хотел было подойти к морякам, стоявшим у окна, но какое-то нераспознанное чувство тревоги или, скорее, желание побыть в стороне остановило его. Он прошел несколько шагов по ровным как шахматные клетки каменным плитам, потом повернул к стене, приложил руку к шершавым камням, чувствуя неровность и вековой холод валунов.
И неожиданно обнаружил, что камни не образуют сплошную стену, и перед ним лежит почти невидимая из-за их неровности заглубленная в стену лестница. Любопытство пересилило чувство опасности, и он заглянул внутрь. Ступенек было всего две или три, а за ними лежал непроницаемый для взгляда коридор.
– Макс, Вы куда? – услышал молодой человек предостерегающий окрик капитана.
– Остановись, не надо, – выкрикнула Эмма, – Не ходи туда!
– Хорошо, хорошо, – успокаивающее ответил он.
Потом что-то хлопнуло, засвистело, опадая, словно тяжелая медная люстра упала с потолка, и десятки ног, вырвавшись из неведомых убежищ, устремились в бег.
– Разрази меня куском неба пополам! – барон издал жуткий крик, – Рубите, рубите! Всю!
Макс выглянул наружу. Все четверо его спутников были спеленаты наброшенной на них огромной сеткой, похожей на те, что он видел в рыболовных портах.
Бома отчаянно орал, разрубая саблей армированное плетенье веревок, мичман пытался залезть под сетку снизу, а девушка просто кричала, присев и закрыв лицо руками. Но самое страшное было не это. Сжимая кольцо, на них наступали десятки одинаковых, непроницаемых сутан с длинными, матово поблескивающими в мрачном свете ножами.
Макс хотел выскочить из своего убежища и ринуться на помощь, но, забыв про ступени, споткнулся расставил в стороны руки, покатился кубарем и ударившись плечом в металлическую преграду.
– Это что за…, – выругался он в сердцах.
Путь к друзьям преградила крепкая стальная решетка… Он вцепился руками в железо, раздирая кожу, дернул прутья на себя, однако непокорный барьер даже не думал уступать. Кольцо врагов, тем временем, замкнулось, и крики друзей стихли. Только деловито шелестели сутаны, да мягко хлопали сандалеты по камням.
"Все, теперь уже все, они прикончат Эмму и их всех, прежде, чем я выберусь из этой волчьей ямы. Или, возможно, уже прикончили. Или, может быть, это такая подстроенная ловушка – поймать и убить их, а меня оставить на потом.
Ну, нет, я им так не дамся. Да и не я им нужен, а эти пирамиды. Он поправил лямку вещевого мешка. Нет, ничего они не получат, пока я живой", – от этой мысли сделалось немного увереннее и не так страшно.
Он поднялся, кинул последний взгляд на молчаливую толпу людей в сутанах и пошел по коридору прочь.
Злость, сдобренная горечью, клокотала в нем кипящим котлом, он шел, не чувствуя земли и не замечая ничего вокруг. Из мрака на него налетел бежавший невесть откуда сломя голову слуга, похоже из тех же, что он только что видел – он, не раздумывая, отшвырнул его.