Макс смолчал, удивленный бесцеремонностью вторжения, смутился, не зная как прекратить неприятный разговор. Ученый на том конце провода, впрочем, воспринял замешательство как должное и продолжил:
– Я надеюсь, Вы не в обиде на меня, мы с Вами расстались не очень… в согласии… Да, я очень сожалею, если погорячился. Но Вы должны меня понять! Это же было совершенно, совершенно необходимо…
– С добрым утром, Йохан, что Вам угодно?
– Я не хотел вас беспокоить, но чрезвычайные обстоятельства вынуждают меня, простите ради Бога!
Разговаривать со взбалмошным ученым не хотелось.
– Йохан, я немного занят сейчас, Вы не могли бы мне перезвонить завтра, скажем завтра вечером.
– О, нет, – в интонации Йохана появилось легкое подвывание. – Ради всего святого, Макс, случилось совершенно экстраординарное происшествие. Никто кроме Вас не сможет помочь, только Вы, – голос на другой стороне провода был неровен и крайне взволнован.
– Хмм…, – Макс замялся, не зная, что ответить, – а что там у Вас произошло?
– Все данные касающейся исследований вашей пирамидки полностью пропали с лабораторного сервера! Абсолютно все химические, радионуклидные, спектральные, даже данные бактериального смыва и фотографии с электронного микроскопа. Все исчезло, Вы понимаете, все! Все бумаги и все отпечатки! Все, что было!
Макс оторопело уставился на стену. Они добрались до Йохана? Между тем, возбужденный голос в трубке не останавливался:
– Макс, я бы очень хотел попросить Вас, – Вы не могли бы одолжить мне ее хотя бы на сутки. Клянусь, никаких больше недоразумений! Я ее Вам сразу верну! Это очень важно для науки, для будущего человечества! Я не могу простить себе… Вы даже не подозреваете, как это важно!
– Э-э, Йохан, видите ли… – Макс отчаянно покраснел. Он терпеть не мог врать. К счастью, на том конце провода этого было не видно. – У меня ее нет. Я… э-э-э… уронил ее… да, я уронил эту пирамидку в озеро, катаясь на пароходе… Уронил два дня тому назад.
В трубке раздался вздох полный отчаяния и безнадежности.
– Это правда?! Но как, как Вы могли! Ведь я же объяснил Вам громадное значение этого предмета! Разве можно было обращаться с ним так легкомысленно?! – казалось, Йохан сейчас разрыдается.
– Да, это так, она на дне озера, – высказав, наконец, основную ложь, Макс почувствовал небольшое облегчение, хотя уши по-прежнему горели. – Я ничем не смогу Вам помочь.
– Вы хотя бы запомнили это место, Макс? Ну, то есть, то место где артефакт упал в воду?
– Увы, нет. Но не будете же Вы осушать ради нее все озеро? Или у вас есть своя водолазная команда?
– Ради такого предмета стоило бы, – засопев носом, уверенно заявил ученый. – Вы даже не подозреваете, что Вы наделали, Макс. Прощайте!- Йохан бросил трубку.
Сверху по лестнице послышались шаги – Эмма спускалась вниз.
– Кофе! Мне совершенно необходимо выпить кофе! – у нее был расстроенный вид. – Ничего я не нашла, они оставили меня совершенно без архива!
– Ох, прости, я не успел! – Макс только сейчас спохватился про завтрак. – Позвонил этот безумный ученый из университета, Йохан.
– Кто это? Я о нем ничего не слышала. Почему он безумный?
– Это долгая история, я и сам не до конца все понимаю. Знаешь, Эмма, пойдем на кухню завтракать, и я тебе буду рассказывать. Тут и правда много непонятного.
Душистый кофе остывал в чашках, наполняя кухню удивительным ароматом утра, а она сидела, завороженно слушая его повествование, – про разгром в квартире, про вчерашний странный разговор с белобрысым гостем, про звонок Йохана.
– Макс объясни мне, наконец, – сказала она, когда он закончил рассказ о событиях последних дней, – Что вокруг нас происходит? Кто эти люди, и что им нужно?
– Если бы я знал… Из всего этого, я понял только одно – они охотятся за этими пирамидками. Это, кажется, единственное, что их интересует.
– Получается, Йохан не ошибся в своих анализах. И этим охотникам явно известно об этих штуках больше, чем нам. Для чего они им? Зачем-то же они их собирают? – серьезно сказала она.
– Не знаю, Эмма, не знаю. Кажется, их ничего не остановит, раз они так хотят их вернуть.
– Ты меня пугаешь Макс! Если эта штука так важна, как ты смог купить ее так легко в Пекине? Или там стали продавать детали упавших звездолетов на базаре?
– Ага, на развес из мешка. И агентов разведок, которые за ними охотятся, в качестве бесплатного бонуса, – зло пошутил он.
– Я только одного не понимаю в этом детективе – зачем им сдался мой фотоархив? Пирамиды, тесты в университете это понятно. Но архив?! – недоумевала девушка.
– С этим то как раз просто, в архиве были фотки пирамид и той находки из церкви. Помнишь? Вот они и искали мастер-копии фотографий. Судя по их шагам, они просто стирают все упоминания об этих предметах.
– Милый, ты же сам говорил, что они не шутят, – она нахмурила брови, став от этого немного взрослее, – Нас же тоже можно стереть, как следы! И что мы будем делать? Я только сейчас поняла – до назначенного свидания с Освальдом осталось меньше двенадцати часов!
Девушка вскочила на ноги, словно ей больше не сиделось на месте, и стала ходить по кухне, энергично жестикулируя:
– Они взломали лабораторию Йохана. Они могут забраться в любую квартиру. Им осталось достать твою пирамидку, и они готовы пойти на многое, чтобы ее вернуть. Они заманивают тебя деньгами, но что они сделают, когда она будет у них в руках? Если ты вздумаешь прийти к ратуше, то попадешь в ловушку!
– Но, Эмма, ведь если я не приду, они сами явятся сюда за мной! Не бежать же мне от них!
– Почему же не бежать? – девушка серьезно смотрела на него в упор. – Что в этом невозможного?
Макс пожал плечами. Верить в разведку или инопланетных агентов не хотелось. Вообще, во все произошедшее верилось с трудом. Но конверт с чеком лежал на столе, подтверждая весомость требований Освальда.
– Значит, ты предлагаешь бежать? – нерешительно спросил он. – И куда?
– Естественно, а что же еще делают в таких ситуациях? Мы уедем в Италию! Проскочим, пока они не спохватились! А твою пирамидку берем с собой. Ну же, решайся! – теребила она его.
– Но Эмма, моя работа? Меня уволят!
– Нашел о чем думать! Мертвые не работают, да и деньги им ни к чему.
– Да уж, ни к чему, – повторил он, замявшись, – Ладно, я попробую договориться о внеплановом отпуске на работе. Поехали…
Черный от утреннего дождя асфальт взбирался по горному серпантину. От постоянного набора высоты у Эммы заложило уши, и она, прижав пальчик к козелку, уже несколько минут безуспешно пыталась вернуть себе способность нормально слышать. Машина, сделав очередной вираж, обогнула скалу и тут же свернула в зев затянутого горным туманом туннеля. Игравшее какую-то французскую песенку радио вмиг замолкло, будто снаружи перерезали невидимый провод. Стены туннеля давали иллюзию кротовой норы, прорубленной в скале, и отчего-то приспособленной для езды машин – лишь краска разметки неестественно белой полосой, казалась чужеродным вкраплением в этом природном пейзаже.
– Странно, что тут никого нет, обычно в это время весь туннель забит. А сейчас тишина, всех как ветром сдуло, – девушка поежилась. – Нет, я все-таки не права, мы уже не одни, сзади какой-то безумный байкер. Спешит, похоже, на тот свет.
Макс посмотрел в зеркало заднего вида. Яркий свет галогенной фары спортивного байка уже был совсем близко, казалось, что мотоциклист собирается обогнать их по встречной полосе, все сильнее раскручивая мощный двигатель.
– Да, действительно, на тот свет, – громкий рокот мотора, отраженный стенами, оглушал, словно грохот груженного стратегического бомбардировщика на взлетной полосе.
– Похоже, женщина – волосы рыжие развиваются из под шлема, – Эмма попыталась всмотреться в наездницу, обогнувшую машину по пологой кривой.
– Да, и костюмчик так эффектно подчеркивает фигуру, хорошенькая – Макс улыбнулся, пытаясь подмигнуть Эмме.
– Ах так, фигура хорошенькая, вот значит как, – Эмма обиженно отвернулась в боковое стекло.