В гостиной Ильяшевича встретил Хошев.
— Ваше превосходительство, вы свободны! — артистически произнес он, словно желая подчеркнуть, что своим избавлением Ильяшевич обязан ему, — Муганская армия просит вас занять пост командующего и возглавить краевую управу!
Все находившиеся в гостиной зааплодировали.
— Спасибо, господа офицеры, спасибо, — затряс головой Ильяшевич. Он сел в глубокое кресло, провел рукой по письменному столу, будто проверяя, нет ли на нем пыли.
Подошел Могилевский с бумагой и карандашом.
— Ваше превосходительство, надо издать приказ о вашем вступлении на пост.
— Да, да, сейчас…
Но тут в гостиную шумно ворвалась дородная Кузьминишна и с причитаниями бросилась к Ильяшевичу:
— Батюшка ты мой! Жив, слава богу. Уж моя-то душенька как изболелась. Видит бог, ночи не спала, все глаза проплакала. А отощал-то, отощал как, господи милосердный! Небось изголодался на комиссарских-то харчах…
— Ну будет, Кузьминишна, будет, — засмущался Ильяшевич неподдельной радости своей немолодой сожительницы в присутствии лукаво ухмыляющихся офицеров: "Ай да "батюшка"! Седина в бороду — бес в ребро".
А Кузьминишна не унималась:
— Что же ты, батюшка мой, сразу и за дела. Поедем домой, попаришься в баньке, отдохнешь на перине. Уж я тебя попотчую пирогами! И наливочки припасла, твоей любимой…
— А что, господа, разве что в самом деле… — с мольбой посмотрел Ильяшевич на офицеров.
…Хасиева втолкнули в пустую камеру № 10, полутемную, с земляным полом, на первом этаже круглой башни-тюрьмы. Еще недавно здесь содержались офицеры-деникинцы. Часть из них была освобождена, другая — переведена на остров Сару и теперь вышла на волю.
На следующий день из пришибской временной тюрьмы перевели арестованных в Привольном Ломакина, Пономарева, братьев Матвеевых…
В просторной камере становилось все теснее.
О падении Муганской Советской Республики в Баку знали уже от пассажиров "Милютина". А когда пришла весть о занятии Ленкорани беломуганцами, мусаватское правительство спешно назначило в уезд особоуполномоченного, решило ускорить отправку отряда генерала Салимова. Но распоряжению правительства градоначальник Баку Гудков командировал в Ленкоранский уезд сто учащихся школы городовых и пеший резерв полиции: семь обер-офицеров, восемь прапорщиков и четыреста семьдесят пять нижних чипов.
Управление особоуполномоченного Джавадбека Мелик-Еганова и штаб войск расположились в селе Горматук. Между мусаватскими частями и беломуганцами завязались затяжные бои.
Тем временем и мусаватисты и муганцы кинулись за поддержкой к своему "высокому покровителю" генералу Томсону.
Томсон успокоил министра-иредедателя Усуббекова, обещал принять все меры к защите законных прав азербайджанского правительства и бескровному подчинению ему Ленкоранского уезда.
Через день из Ленкорани в Баку прибыла делегация муганцев во главе с полковником Ильяшевичем. Она не сразу нашла резиденцию Томсона: генерал то и дело переносил ее с места на место. Вначале он обосновался в гостинице "Метрополь", потом уступил ее мусаватскому правительству, а сам перешел в трехэтажный дом бывшего генерал-губернатора на набережной, а теперь перебрался на пароход "Президент Крюгер", на котором развевался флаг командующего "британским флотом на Каспии" коммодора Норриса.
Томсон принял Ильяшевича в кают-компании, отделанной красным деревом, устланной дорогими персидскими коврами. Поджарый, стройный, выбритый до синевы, он прямо держался в кожаном кресле, будто аршин проглотил. Позади кресла, чуть склонившись, стоял его переводчик.
— Генерал, — волнуясь, заговорил Ильяшевич, — мы уполномочены ходатайствовать перед английским командованием, перед вами лично об оставлении на Мугани власти за краевой управой, вплоть до созыва Учредительного собрания.
— Вы имеете в виду Учредительное собрание в Петербурге? — спросил через переводчика Томсон.
— Да, генерал.
Томсон хмыкнул, помолчал, потом ответил:
— Я высоко ценю заслуги муганцев и ваши личные в борьбе с местными большевиками, полковник. И не позволю ущемлять интересы муганцев. Я решил послать в Ленкорань чрезвычайную миссию, чтобы она на месте урегулировала вопрос. Кстати, ее возглавляет ваш старый знакомый и добрый друг полковник Ролсон. Надеюсь, вы получите удовольствие от общения с ним и все уладится.
Услышав фамилию Ролсона, Ильяшевич сник — ничего хорошего от этой встречи он не ждал.
В тот же день делегация муганцев отбыла из Баку.