— Не думаю, теперь у них не стало веры индусам, — приглаживая волосы, возразил Коломийцев. — Побоятся, что мы обратим их в свою большевистскую веру.
— Смею вас заверить, Иван Осипович абсолютно прав. Никакого десанта не будет, — снова заявил Сухорукин.
— А что, по-вашему, будет? — спросил Кушнаренко.
— Поживем — увидим, — развел длинными руками Сухорукин.
— Слушайте, товарищи, что вы гадаете: придут, не придут? — вскипел Блэк. — У нас есть пушка и пулеметы. Сунутся — дадим бой. Ляжем костьми все до единого.
— Полечь костьми — не задача, товарищ Блэк, — остудил его пыл Коломийцев. — Да и боеприпасов у нас не так уж много. Надо подумать, как сохранить людей. Надо уходить с острова. Не сегодня, так завтра мы все равно ушли бы. Теперь из-за англичан мы должны уйти сегодня же, сейчас же, под покровом ночи.
— Раньше надо было уходить, — упрекнул Лидак. — А теперь ни по суше, ни по морю не уйдешь.
— Надо прорываться! Небольшими группами покинуть остров, перейти по Потемкинской косе на материк, к Бендер-Гязу, податься в камыши, пробиться к восточному побережью, уходить к своим… — настаивал Коломийцев.
— Что ж, это можно, — спокойно начал Наумов. — Если и не всем, то кому-то и удастся уйти. Но коли мы хотим сохранить людей, надо действовать иначе. Мы две недели как на острове. Персидские власти убедились, что мы не собираемся вторгаться на их территорию. Они укрепили свои берега и не предпринимают никаких попыток выдворить нас отсюда, поскольку мы на своей, русской земле. И вот сегодня — англичане. Какую цель они преследуют? Уничтожить нас? Тогда почему же не обстреляли остров? — Наумов оглядел товарищей и продолжал: — Я думаю, их беспокоит наше близкое соседство с Энзели. Вы же знаете, товарищи, персидский порт Энзели, оккупированный англичанами, — это их ворота в Каспийское море, путь в Баку и на Кавказ. Вероятно, узнав, что мы завладели пароходами, они встревожились, как бы мы не напали на Энзели, вот и лишили нас этой возможности. Если мы доведем до их сведения, что не намерены дольше оставаться на острове, думаю, они не станут возражать против нашей открытой организованной эвакуации.
— Ой ли! — Коломийцев сердито сжал кулаки. — Плохо вы знаете англичан. Они закупорили нас на острове и ждут, когда мы подымем белый флаг.
— Возможно, — согласился Наумов. — Тем более давайте пошлем мирную делегацию, изложим свое предложение.
— Ну что ж, утро вечера мудренее, — не стал перечить Коломийцев, в душе не веря, однако, что англичане отпустят их с миром, как беломуганцы.
Утром небольшая моторка под белым флагом устремилась к "Орленку", на котором находился старший британский морской офицер. Едва делегаты поднялись на борт, их заперли в каюте, не пожелав даже выслушать.
— Все, мышеловка захлопнулась! — проворчал Наумов, чувствуя себя виноватым перед товарищами. — Флибустьеры Великобритании! Пираты Каспийского моря! Нельсон перевернулся бы в гробу, узнай он о таких методах ведения войны!
— Видать, нас заложниками взяли, — предположил Кушнаренко.
— Вряд ли. На кого нас выменивать? Ночью колосники на шею, и за борт.
Делегаты не интересовали англичан как заложники. Коммодор Норрис отдал ясный приказ: разрушить военную базу на Ашур-Аде, взять в плен ленкоранскую армию со всеми ее судами и вооружением, — англичане предполагали, что из Ленкорани бежала сильная, хорошо вооруженная армия, — следовательно, ни о каких переговорах не могло быть и речи. А заперли делегатов для того, чтобы собраться в кают-компании и подготовить текст ультиматума. Работали над ним весь день, и только когда начало смеркаться, делегатов, изнуренных духотой и томительным, тревожным ожиданием своей участи, привели в салон кают-компании, прохладный, с медленно вращавшимися под потолком большими лопастями вентилятора, и вручили пространный ультиматум, состоявший… из сорока пунктов!
Делегаты спрыгнули в моторку под белым флагом, весь день болтавшуюся под кормой "Орленка" на буксире, моторка отвалила от него и понеслась в сторону Ашур-Аде. Там, перед зданием ревкома, в ожидании делегатов столпилось чуть ли не все население острова.
— Ну как? С чем вернулись? — спросил Агаев.
Наумов махнул рукой:
— Хорошо хоть живыми вернулись. Вот, ультиматум привезли.
— Чего требуют?
— Читай! Вслух читай! — раздалось из толпы.
Наумов при гробовой тишине громко прочел категорические требования англичан: к шести часам утра следующего дня арестовать и выдать всех коммунистов, комиссаров и командиров; сдать все оружие и указать, где спрятано остальное; сдать все деньги, ценности, бумаги, печати, шифры и прочее; пригнать на рейд к пароходу "Ван" все моторные лодки и парусники, перевезти на них все мужское население острова, будь то ленкоранские красноармейцы или ашурадинские рыбаки…