— Гранд-адмирал, когда ему только недавно исполнилось тридцать лет? — губы Капрана скривились в усмешке.
— После чего он покинет службу и уйдёт в политику. Знаменитый, непобедимый адмирал, молодой и, более того, одинокий. Несомненно, он будет избран с огромным отрывом.
— Он будет избран, но проблемой после этого станет его политическое чутьё. В конце концов, совсем не обязательно великий на поле боя генерал сможет перенести свои таланты в политическую сферу.
— Тем не менее, люди будут собираться вокруг него, привлечённые его славой. Люди без идеалов, просто жаждущие власти. И, когда это произойдёт, он станет силой, с которой придётся считаться. С точки зрения количества сторонников, если не качества.
Их лидер рассказывал им это отнюдь не в результате собственных серьёзных размышлений о правлении своей группы. Но слушавшим не казалось это странным. Для них справедливость была тем, что защищало их привилегии, и такой способ мышления был отправной точкой для всех их идей.
— Вы знаете, что он сказал своим офицерам и солдатам перед битвой при Дории? Что существование государства незначительно по сравнению с правами и свободой личности. Я считаю, что этому было непростительно.
— Это опасная идея, — согласился Думек, подаваясь вперёд. — Если довести её до логического завершения, получится, что до тех пор, пока свобода и права личности не задеты, ему наплевать на гибель Союза и замену его Империей. Я не могу не начать сомневаться в его преданности родине.
— Мы не должны забывать об этих словах. А если поискать, то могут появиться и другие стоящие внимания детали.
Ян, уже слышавший подобные разговоры прежде, не собирался становиться политиком. Если ему удастся оставить службу, то он собирался жить на пенсию и стать историком-любителем. Но даже если бы он прямо сказал им об этом, ему бы не поверили, встретив такое заявление язвительными улыбками. Каждый всегда судит других по себе, и они бы ни за что не смогли поверить, что есть человек, который бы не жаждал власти.
— Союз нуждается в способностях адмирала Яна, — впервые заговорил сам Трунихт. — В конце концов, у нас есть ещё один враг, Галактическая Империя. И всё же человеку полезно иногда терпеть неудачи, если они не фатальны, — оба уголка рта Трунихта подняли, образуя похожую на маску улыбку-полумесяц. — Как бы то ни было, причин для паники нет. Не принимайте всё это близко к сердцу. Давайте просто подождём немного и посмотрим, как всё сложится.
Все присутствующие согласно кивнули, и разговор перешёл на пару певиц, в последнее время деливших поддержку любителей музыки на Хайнессене.
Что же до Трунихта, то он продолжал размышлять о Яне Вэнли, пропуская мимо ушей болтовню своих прихлебателей. Однажды, когда он произносил речь, этот молодой человек остался единственным в зале, кто сидел, когда пришло время вставать. Даже пожимая руку на церемонии празднования победы он не открылся. По своим талантам, по своему психологическому складу, этот человек во всём был полон скрытых опасностей. Паниковать не нужно, но принимать решение в итоге всё же придётся: заставить его подчиниться или же устранить? Трунихт выбрал бы первое. Это позволило бы ему заполучить сильного союзника, не уступающего даже терраистам, которые помогли ему, когда нужно было залечь на дно. Куда лучше тех подпевал, что находились рядом с ним сейчас…
Однако, чтобы этого добиться, ему придётся использовать небольшую, но… продуманную стратегию.
Октябрь 488-го года по Имперскому календарю.
Райнхард фон Лоэнграмм стал герцогом, после чего занял пост канцлером. Звание верховного главнокомандующего вооружённых сил Империи также осталось за ним. Таким образом, этот златовласый юноша монополизировал как военную, так и государственную власть.
Фактически, уже тогда сформировалась система самодержавия Лоэнграмма. Шестилетний император, Эрвин Йозеф II, был лишь марионеткой своего главного вассала, державшего в руках все нити власти. Подобное состояние наблюдалось с прошлого года, но теперь количество тех, в чьих руках находилась реальная власть, сократилось с двух до одного.
Герлах, занимавший пост вице-канцлера при Лихтенладе, смог спасти свою жизнь и жизни членов своей семьи, добровольно уйдя с него и согласившись на домашний арест.
Те, кто служил герцогу Райнхарду фон Лоэнграмму, тоже получили повышения.
Кемпфф, Биттенфельд, Вален, Лютц, Меклингер, Мюллер, Кесслер и недавно перешедший на сторону Райнхарда Фаренхайт стали адмиралами, а Ройенталь, Миттермайер и Оберштайн — адмиралами флота.