Однако, так или иначе, назначение было утверждено.
Новый инцидент произошёл уже на следующий день.
Случился он на наземной базе, числящейся за штаб-квартирой командования обороны столицы. Старая межпланетная ракета внезапно взорвалась во время проверки в центре техобслуживания.
Причиной стала нарушенная изоляция, позволяющая электрическому току из силовой установки течь к предохранителю в основном корпусе. Это ясно показывало слабость устаревшего оружия, но шокировало всех не это, а то, что все четырнадцать техников, погибших при взрыве, были несовершеннолетними подростками.
Неужели источник человеческих ресурсов настолько пересох?
Холодок пробежал по спинам людей. Они осознали причину. Война слишком затянулась. Даже в рядах вооружённых сил число взрослых сокращалось везде, кроме линии фронта…
Джессика Эдвардс, представляющая антивоенную фракцию в Национальной Ассамблее, выразила соболезнования родственникам жертв и обрушилась с критикой на руководства армии за нехватку управленческих способностей, которая привела к тому, что всё население работает лишь на продолжение войны.
— Какое будущее ждёт общество, бросающее на алтарь войны молодых людей, которые должны были стать основой этого будущего? Может ли такое общество называться здоровым? Мы должны очнуться от этого безумного сна и спросить у себя, какой путь для нас сейчас самый правильный и лучший? И на этот вопрос есть лишь один ответ. Это путь мира…
Бьюкок смотрел трансляцию в своём кабинете в штаб-квартире командования Космического флота. Его помощник, капитан 3-го ранга Пфайфер, недовольно проворчал:
— Эта женщина просто говорит всё, что приходит ей в голову. Она понятия не имеет, как усердно мы трудимся. В конце концов, если бы не мы, то Империя захватила бы всех, и не было бы никакой свободы слова и антивоенных активистов. А так она может делать такие вот наглые заявления.
— Нет, многие из её слов верны, — сказал старый адмирал, прерывая эмоциональную речь помощника. — Общество, где первыми умирают самые старые, я бы назвал устроенным правильно. А в нашем старый солдат вроде меня продолжает жить, в то время как где-то гибнут молодые мальчишки. И если никто не станет указывать на это, то сумасшествие будет заходить всё дальше и дальше. Обществу нужны такие люди, как она. Хотя не думаю, что захотел бы жениться на женщине, так хорошо произносящей речи, — закончил Бьюкок свои слова обычной для него шутливой фразой.
В последнее время Бьюкок ощущал чуть ли не панику, которая была бы невыносима, если бы не шутки. Ранее в этот день он встречался с недавно назначенным исполняющим обязанности начальника Центра стратегического планирования. Доусон, который был на четырнадцать лет моложе Бьюкока, настолько разволновался, что сказал громче необходимого совершенно лишние слова: «Надеюсь, даже те, кто обладает большим послужным списком, будут соблюдать субординацию и подчиняться моим приказам».
Бьюкок еле сдержал раздражение. Если этому человеку начать рассказывать о возможности государственного переворота и необходимых действиях для его предотвращения, то робкого исполняющего обязанности начальника Центра мог хватить удар.
В тускло освещённой комнате приглушёнными голосами шло обсуждение.
— Коммодор Форк почти смертельно ранил адмирала Куберсли. Однако тот всё же выжил.
— Форк умеет складно врать, но болтовня — это и всё, на что он способен. Даже во время битвы при Амритсаре… — в голосе говорившего слышалось сложное сочетание насмешки и разочарования. В ответ со всех сторон послышался согласный ропот.
— Тем не менее, с ранением Куберсли одна из наших целей, нарушение нормальной работы Центра стратегического планирования, фактически достигнута. Если посмотреть с этой стороны, то Форк проделал хорошую работу. Полный провал был очень вероятен.
— Надеюсь, нет опасности, что он расскажет о нас? Всё обернулось таким образом, что для расследования могут не постесняться использовать пытки и сыворотку правды, и на это все закроют глаза.
— Наверняка так оно и будет. Но причин для тревоги нет. Он подвергся очень глубокому внушению, и теперь абсолютно уверен, что сам всё спланировал и исполнил. И никто другой в этом не замешан.