Кирхайс отпустил перебежчика и приказал своим солдатам молчать о произошедшем. Это было невероятно. Он не хотел в это верить. Но возможно ли, что так всё и было?
«Скоро я встречусь с Райнхардом. И когда это случится, я выясню для себя всю правду… И что тогда? — спросил себя Кирхайс. — Конечно, если это всего лишь ложный слух, то всё хорошо. Но что, если это правда?»
У него не было чёткого ответа на этот вопрос.
До сих пор Райнхард и Кирхайс разделяли одинаковое чувство справедливости. Настанет ли день, когда им придётся разойтись, даже если один из них не может жить без другого?..
Глава 7. Победа ради кого?
Борис Конев, молодой независимый торговец с Феззана, не мог скрыть своего угрюмого настроения. Он отважился на риск и провёз группу паломников-терраистов через объятые войной территории, но его заработок оказался настолько скудным, что после того, как он рассчитался с долгами, выдал жалованье экипажу и заплатил за стоянку «Берёзки», оставшихся денег едва хватило бы на покупку десяти квадратных сантиметров корпуса корабля.
— Похоже, вы не в духе, — глубоким голосом произнёс мужчина, стоящий возле стола.
— Нет, это моё обычное выражение, — поспешил объяснить Конев. — Это совершенно не связано со встречей с вашим превосходительством.
Последняя фраза явно была лишней, и Конев сразу же пожалел о ней, но человек, с которым он разговаривал, правитель Феззана Адриан Рубинский, не подал вида, что обратил на это внимание.
— Недавно вы перевозили последователей Церкви Земли, не так ли?
— Да.
— Что вы думаете о них?
— Я мало что о них знаю. Что же касается религии как таковой, то я думаю, что существует ужасное противоречие в самой сути большинства из них. Бедняки верят в справедливого Бога, но, раз существует бедность, значит, Бог несправедлив.
— В этом есть смысл. Значит, вы не верите в Бога?
— Ни капли.
— Вот как…
— Тот, кто придумал фигуру под названием Бог, был величайшим мошенником в истории. Его произведение восхитительно, пусть даже только как бизнес. Разве не правда, что у всех народов, с древнейших времён и до наших дней, самыми богатыми всегда были аристократы, землевладельцы и церковные ордена?
Рубинский с интересом посмотрел на молодого торговца. Под этим взглядом Конев почувствовал себя очень неуютно. Правитель Феззана был представительным мужчиной, недавно разменявшим пятый десяток, но на его голове не было ни волоска. Вполне естественно, что под взглядом этого необычного человека можно было чувствовать себя совсем не так, как, к примеру, под взглядом красивой женщины.
— Довольно интересная точка зрения. Вы сами пришли к этому?
— Нет… — с некоторым сожалением покачал головой Конев. — Хотел бы я, чтобы это было так, но большая часть этой мудрости чужая. Из детства. С тех пор прошло, должно быть, уже шестнадцать или семнадцать лет.
— Хмм…
— Я вырос, путешествуя от звезды к звезде со своим отцом, но как-то раз познакомился с одним мальчиком, живущим такой же жизнью. Он был на два года старше, но мы подружились. Мы провели вместе лишь два-три месяца, пока пути наших отцов снова не разошлись, но он был ребёнком, который много знал и много думал. Всё, что я сказал сейчас, я говорил с его слов, — пояснил Конев.
— Как его звали?
— Ян Вэнли, — произнёс Конев с выражением иллюзиониста, показавшего новый фокус. — Говорят, сейчас он нашёл работу в не слишком почётной военной области, за что свободный человек вроде меня может его лишь пожалеть.
Молодой капитан был несколько разочарован, так как правитель Феззана ничем не показал своего удивления. После нескольких секунд тишины, Рубинский торжественно произнёс:
— Капитан Борис Конев. Правительство Феззана решило возложить на вас важную обязанность.
— А? — Конев моргнул, скорее встревоженный, чем удивлённый. Называемый «Феззанским Чёрным Лисом» в Империи и Союзе, этот человек был буквально набит расчётами и уловками, сжатыми до состояния пыли и помещёнными в его крепкое тело, — так говорили вездесущие слухи. И у Конева не было никаких оснований отрицать их. Скромный торговец вообще не знал, почему правитель планеты вызвал его к себе. Ведь явно не для того, чтобы послушать его воспоминания. Какое дело на него хотят возложить?
Покинув, наконец, здание правительства, капитан сделал несколько широких кругов руками, словно пытаясь сбросить невидимые цепи.
Щенок, выгуливаемый пожилой хозяйкой, визгливо залаял на него. Конев погрозил ему кулаком и, под укоризненные крики женщины, угрюмо пошёл прочь.