Это был Руперт Кассельринг, с прошлой осени ставший помощником Рубинского. Его предшественник, Болтек, отправился в Галактическую Империю в качестве уполномоченного и в данный момент участвовал в важной операции на Одине.
— Должно быть, вам ужасно тяжело нянчиться с этим епископом.
— Ты прав. С фанатичным догматиком труднее иметь дело, чем с медведем, поднятым из спячки… Он хоть знает, что такое «жить ради удовольствия»?
Рубинский, всегда называвший себя гедонистом, усмехнулся, вспомнив пуританское поведение молодого епископа.
— Несколько тысяч лет назад христианам удалось захватить старую Римскую империю благодаря религиозному промыванию мозгов её правящей верхушке. А те грязные трюки, которые они использовали потом, чтобы подавить или уничтожить другие религии?! И в итоге они стали править не только империей, но и всей цивилизацией! Нет иного примера более успешного захвата власти. Я уже говорил, что собираюсь повторить эту часть истории, но это было в то время, когда я планировал разгромить и Империю, и Союз…
Чёрный Лис Феззана раздражённо щёлкнул языком. Существовала причина, по которой он вынужден был отказаться от своего первоначального плана. Во всём виновато было восхождение Райнхарда фон Лоэнграмма. Его гений охватывал как военное дело, так и руководство страной, и под его управлением Империя сейчас подвергалась радикальным внутренним реформам. Старая и слабая династия Гольденбаумов должна была исчезнуть навсегда — и было бы естественно — но из её пепла готова была родиться молодая и сильная династия Лоэнграммов.
Одолеть одновременно и Союз, и эту новую династию было бы трудной задачей. И если бы даже это удалось, во всей Галактике наступил бы политический хаос и возникли бы многочисленные преступные группы. Чтобы восстановить стабильность, потребовались бы огромные военные силы, и всё равно период междуцарствия продлился бы долго. За это время права и интересы Феззан, скорее всего, обратились бы в ничто, растаскиваемые легионами мелких политических и военных сил, которые возникли бы до того, как сформировался бы новый порядок.
«А этого нам не нужно, — думал Рубинкий. — Тогда что же делать?»
Феззан должен вместе с этой новой Галактической Империей захватить полную власть над разделённой Галактикой. К такому выводу пришёл Рубинский.
Слово «разделённой» не означало, что он хотел ввести государственные границы в космосе. Нет, вся человеческая семья будет объединена под флагом Галактической Империи, и всем политическим и военным суверенитетом, вместе с сопутствующей им властью, будет обладать лишь её император. Феззан тоже будет подчиняться ему. Однако экономический суверенитет будет принадлежать Феззану. Разделяя контроль над функциями общества, «Новая Империя» и Феззан смогут сосуществовать и участвовать во взаимном развитии. А упадочнический и безнадёжный Союз Свободных Планет должен будет сыграть роль удобрения, ставшего почвой для новой эры.
Однако Рубинский поделился с молодым епископом Церкви Земли лишь отредактированной версией своего плана. Целью Церкви являлось не просто религиозное господство, а теократия, при которой политическое и религиозное руководство объединились бы в одних руках. Если бы они сделали Землю храмом для всего человечества, если бы паломничества никогда не прекращались — что ж, это не было бы большой проблемой. В конце концов, эта слабая пограничная планета действительно являлась колыбелью человеческой расы. Но мысль о Земле, как о местонахождении теократии, о том, чтобы она снова стала центром власти над всей человеческой расой, была слишком ужасна.
Это означало бы лишь появление Великого Епископа Земли вместо «священного и неприкосновенного императора Рудольфа», шаг назад вместо развития. Чтобы предотвратить такое развитие событий и сделать реальностью намерения самого Рубинского, он должен был пока что демонстрировать ложное послушание Церкви Земли, а потом, когда установится двойная правящая система Империи и Феззана, использовать имперскую военную машину для подавления и полного уничтожения терраизма. Разумеется, чтобы добиться этого необходимо будет действовать крайне осторожно. В прошлом, как только правитель Феззана делал попытку сбросить ярмо Земли, ему приходилось платить за это жизнью. Адриан Рубинский не хотел повторить их путь — только идеальная победа могла помочь сбросить оковы Земли.
Граф Йохен фон Ремшайд, некогда высокопоставленный представитель Галактической Империи, теперь жил жизнью перебежчика в довольно отдалённой части главной планеты Доминиона Феззан.