— Правительство Союза временно вызвало адмирала Яна Вэнли на Хайнессен и, по всей видимости, решило провести в отношении него следственную комиссию.
— Следственная комиссия? Значит, не военный трибунал…
— Будь это военный трибунал, понадобилось бы официальное обвинение, чтобы его начать. Ответчику должны были бы предоставить адвоката, а весь процесс был бы открыт для общественности. Однако следственная комиссия никак не прописана в законе. Иными словами, она полностью произвольна по форме. И это куда эффективнее, чем трибунал, если поставленная цель — психологическое давлении, основанное на подозрениях и спекуляциях.
— Подобное как раз в стиле нынешнего руководства Союза. На словах они превозносят демократию, а в действительности — игнорируют законы и правила, превращая их в пустые оболочки. Это опасный способ ведения дел, и так не может продолжаться долго. Как раз из-за того, что их власти сами не уважают закон, общественные нормы в Союзе столь непрочны. Государство на грани краха.
— Даже если так, они должны сами решать свои проблемы, — кисло произнёс Руперт Кессельринг. — Нам не стоит о них беспокоиться. Когда кто-то наследует состояние, не имея собственных способностей, он должен пройти соответствующее испытание. И если не выдержит его, то его ждёт разрушение. Это относится не только к династии Гольденбаумов…
Рубинский, ничего не говоря, постучал пальцами по столу.
Глава 5: Следственная комиссия
9-го марта Яну Вэнли на Изерлон был доставлен приказ правительства Союза Свободных Планет о вызове его в столицу.
Приказ поступил непосредственно от председателя Комитета обороны, и Ян, преобразовав файл текст, провёл следующие пять минут, уставившись в табличку, на которой он отображался. Наконец он заметил, что Фредерика Гринхилл с беспокойством смотрит на него, и улыбнулся ей.
— Я получил приказ. В нём говорится, что мне нужно прибыть на Хайнессен.
— Для чего?
— Чтобы предстать перед «следственной комиссией». По крайней мере, так говорится в приказе. Не знаете, что это может означать, лейтенант? Я никак не могу вспомнить.
Фредерика чуть свела свои красиво очерченные брови.
— Я знаю об обычных судах и военном трибунале, но ни в Хартии Союза, ни в военном кодексе нет никаких упоминаний про «следственную комиссию».
— Ага… Значит, это что-то, выходящее за рамки обычных законов.
— Или, если перефразировать, нечто надуманное, не имеющее правовой основы, — Фредерика, с её феноменальной памятью, наизусть знала все основополагающие документы Союза.
— Вы правы. Но тот факт, что это идёт от председателя Комитета обороны, означает, что всё абсолютно легально. Похоже, мне придётся отправиться на эту ярмарку тщеславия.
Несмотря на то, что он родился на Хайнессене, название планеты вызывало в голове Яна унылую картину: это был очаг интриг и силовых игр сторонников Трюнихта.
Как бы то ни было, в своё отсутствие он мог оставить командовать на Изерлоне лишь одного человека. Ян вызвал к себе контр-адмирала Алекса Кассельна.
Узнав о полученном приказе, Кассельн нахмурился, но, конечно, он не мог сказать Яну, чтобы тот не летал в столицу.
— Что бы ты ни делал, будь осмотрительным, — сказал он. — Убедись, что не даёшь им никаких зацепок.
— Знаю. Позаботишься о крепости, пока меня не будет?
Бригадный генерал Шёнкопф, начальник службы безопасности крепости, тоже не слишком хотел отпускать своего командира:
— Вы ведь будете принимать все меры безопасности? Я бы с радостью возглавил вашу охрану лично, если вы…
— Не нужно перегибать палку. Мы ведь не на вражескую территорию пробираемся. Просто дайте мне одного человека, которому я мог бы доверять.
— Так уж вышло, что вы как раз сейчас разговариваете с умным и храбрым воином.
— Если я заберу с собой начальника службы безопасности, то могут возникнуть проблемы. Нет уж, оставайтесь здесь и помогите Кассельну. Юлиана я тоже с собой не беру. Я решил ограничиться минимально возможным числом людей.
В качестве транспорта Ян выбрал крейсер под названием «Леда II» вместо своего флагмана «Гипериона», а также эскортом из десяти эсминцев, который должен был проводить его лишь до выхода из Изерлонского коридора. Ян не желал создавать видимости, что он, командующий огромными воинскими силами, пытается запугать правительство. В его положении приходилось принимать во внимание множество подобных утомительных вещей.