— Что показывают эти цифры? Если наш правящий класс не устаёт рассказывать нам о том, что эта долгая война необходима ради торжества справедливости, то почему они не позволяют своим сыновьям и дочерям участвовать в ней? Почему они пользуются своими привилегиями для уклонения от призыва? Единственным ответом может быть то, что они сами не считают эту войну достаточно важной, чтобы отправить на неё своих родных!
Комитет Эдвардс разослал анкеты с вопросами, но администрация Трюнихта их проигнорировала.
— Мы не видим необходимости отвечать на это, — вот и всё, что сказал председатель комитета по передаче информации Боннет, являвшийся также официальным представителем правительства по связям с общественностью.
Но что ещё больше разозлило и напугало членов Комитета Эдвардс, так это то, что обнаруженная ими информация почти не освещалась СМИ. Электронные газеты и головидение одну за другой рассказывали истории о преступлениях и скандалах, не связанных с правительством, но полностью игнорировали деятельность Комитета.
Не имея других вариантов, члены Комитета Эдвардс решили донести своё сообщение гражданам непосредственно и вышли на улицы. Но навстречу демонстрации, в которой принимали участие около пяти тысяч человек, вышли полицейские отряды, блокируя им путь. А когда они свернули на боковую улицу, стремясь обойти полицейских, то столкнулись с поджидавшими их представителями провоенной организации, рыцарями-патриотами, державшими в руках керамические дубинки. Полицейские издалека наблюдали, как демонстрантов, среди которых были женщины и дети, жестоко избивают до тех пор, пока они больше не могли держаться на ногах. Наконец рыцари убежали, а полицейские подошли и заковали в наручники истекающих кровью членов Комитета Эдвардс. В качестве предлога для их ареста была указана «организация беспорядков». Как потом пояснили в полиции: «Между членами Комитета Эдвардс произошла внутренняя ссора, которая привела к кровопролитию». Именно так о случившемся было сообщено в средствах массовой информации, а об участии рыцарей-патриотов нигде не сообщалось…
Когда Фредерика услышала эту историю от Жуана Ребелу, знакомого политика Бьюкока, она поначалу не могла поверить в услышанное. Хотя она прекрасно знала о случившемся с Яном и с ней самой, но её вера в демократическую систему и свободу журналистики имела слишком прочные корни.
Но даже эта вера таяла день ото дня в ходе деятельности Фредерики. Даже с публичной поддержкой Бьюкока и тайным содействием Ребелу, она всё время натыкалась на невидимые стены и цепи. Им наконец удалось выяснить, в каком здании проводятся заседания следственной комиссии — Ребелу узнал об этом, связавшись с Хваном Руи. Оно находилось на территории штаб-квартиры тыловой службы вооружённых сил Союза, но даже адмирал Бьюкок не смог попасть туда, так как это было запрещено в связи с некой «государственной тайной». Также Бьюкоку было отказано и во встрече с теми, кто там распоряжался и мог что-либо ответить на его вопросы. После этого старый адмирал заметил за собой постоянную слежку, и во время второй личной встречи со свидетелем, которого ему наконец удалось найти, запуганный кем-то человек отказался давать показания.
Когда Фредерике во второй раз удалось загнать в угол контр-адмирала Бэя, тот вилял в ответ на все её вопросы, решительно отказываясь ответить прямо. Потеряв терпение при виде этого, девушка решила снова попробовать пригрозить ему тем, что обратится к прессе. Однако на сей раз ответ Бэя отличался от сказанного им прежде.
— Если вы хотите что-то сказать им — пожалуйста. Но вы не сможете найти репортёра, который согласится вас выслушать. Вас или проигнорируют, или превратят в посмешище.
Фредерика посмотрела ему в глаза и успела заметить слабую вспышку паники и сожаления. Он только что сказал что-то, чего не должен был говорить.
Сердце девушки обдало холодом. Как она видела на примере случившегося с Комитетом Эдвардс, администрация Трюнихта чувствовала уверенность в своих возможностях управлять средствами массовой информации. А когда политическая власть и журналистика вступают в сговор, демократия утрачивает способность к самокритике и самоочищению, позволяя укорениться смертельной болезни. В их государстве всё уже зашло настолько далеко? Неужели правительством, армией и СМИ управляет один и тот же человек?