— Солдаты повстанческой армии или, если вам так угодно, солдаты Союза. Я адмирал Карл Густав Кемпфф, командующий экспедиционными силами флота Галактической Империи и крепости Гайесбург. Я хочу поприветствовать вас прежде, чем мы начнём сражаться. Если бы это было возможно, то я бы предпочёл, чтобы вы сдались, но я знаю, что вы этого не сделаете. Что ж, пусть удача улыбнётся вам в предстоящей битве.
— Старомодно, — пробормотал стоявший рядом с Юлианом Шёнкопф. — Но достойно и внушительно.
На Юлиана мощная, словно высеченная из гранита, фигура Кемпффа произвела ошеломляющее впечатление. Весь его вид свидетельствовал о силе и смелости адмирала… а также об опыте и подвигах, совершённых во множестве битв.
Юлиану пришло в голову, что на его фоне адмирал Ян смотрелся бы, как новоиспечённый адъютант. Хотя, естественно, ничего неуважительного по отношению к Яну он при этом не имел в виду.
Когда впоследствии люди спрашивали его о бывшем опекуне, Юлиан обычно отвечал:
«Что ж, адмирал никогда не выглядел важной персоной. Если поставить его рядом с большой группой выдающихся боевых офицеров, то он бы вообще не выделялся. Но если бы он исчез из этой группы, вы бы сразу это заметили. Вот таким человеком был адмирал Ян…»
— Никакого ответа с Изерлона.
Кемпфф кивнул, услышав доклад.
— Я немного разочарован, — сказал он затем. — Я надеялся взглянуть в лицо Яну Вэнли. Хотя солдаты есть солдаты, так что, полагаю, нам стоит использовать силу оружия в качестве приветствия.
Ответа из крепости не было потому, что Кассельн и остальные не хотели, чтобы враг узнал о том, что командующего нет на месте. Разумеется, Кемпфф не мог догадаться об этом.
— Подать энергию на главные орудия крепости! — глубоким голосом скомандовал Кемпфф.
Главными орудиями крепости Гайесбург были пушки с жёстким рентгеновским излучением. Испускаемые ими лучи имели длину волны в 100 ангстрем, а мощность достигала 740 миллионов мегаватт, что позволяло одним выстрелом испарить гигантский линкор. Показания заполненности энергией изменились с белого на жёлтый, затем с жёлтого на оранжевый, и когда офицер-артиллерист крикнул: «Зарядка завершена!» Кемпфф отдал приказ:
— Огонь!
После этого приказа много пальцев нажало на множество кнопок.
Дюжина раскалённых добела осколков света метнулись от Гайесбурга к Изерлону. Казавшиеся с виду твёрдыми объектами лучи за две секунды преодолели расстояние в шестьсот тысяч километров и врезались в стену принадлежащей ныне Союзу крепости. Поля нейтрализации оказались бессильны их остановить. Сверхтвёрдая сталь с зеркальным покрытием, кристаллические волокна и суперкерамика, из которых состояла четырёхслойная броня Изерлона, сопротивлялись несколько секунд, а потом всё же не выдержали. Лучи пронзили внешнюю стену крепости, достигли внутренней части и за несколько пикосекунд выжгли всё, до чего добрались.
Вспыхнули взрывы.
Грохот сотряс весь Изерлон изнутри. Все собравшиеся в командном центре вскочили на ноги, хотя некоторые не смогли устоять и упали. Раздались пронзительные сигналы аварийной сигнализации.
— Блок RU77 повреждён! — крикнул оператор. Даже его голос, казалось, потерял цвет.
— Доложите о повреждениях! — приказал Кассельн, продолжая стоять. — И отправьте спасательные команды, чтобы вывести оттуда раненых! Быстро!
— Внутри блока нет признаков жизни. Они все мертвы. Там было целых четыре тысячи солдат, сосредоточенных в боевых башнях и арсеналах… — тыльной стороной ладони оператор вытер пот, выступивший у него на лбу. — Ремонт внешней стены… в настоящее время невозможен. Мы можем лишь отказаться от повреждённого блока…
— Значит, выбора нет. Запечатайте блок RU77. Затем прикажите всему персоналу надеть скафандры. Кроме того, запретите всем, не относящимся к боевой смене, входить в блоки, входить в блоки, обращённые к наружной стене. Проконтролируйте это!
— Исполняющий обязанности командующего! — подошёл к Кассельну Шёнкопф. — Как насчёт ответного удара?
— Ответного удара?
— Другого выбора нет. Мы не можем просто сидеть и ждать второго залпа.
— Но… Вы же видели, что только что произошло! — Кассельна никто не посмел бы назвать трусом, но даже его лицо побледнело. — Если мы станем обмениваться ударами основных орудий, то нам всем придёт конец!