Вернувшись на свой флагман, Мюллер решил внести некоторые изменения в план действий. Он собирался дождаться, пока валькирии полностью захватят пространство гравитационного поля крепости, но, похоже, это оказалось труднее, чем ожидалось, и потому он решил поступить иначе и запечатать главный порт крепости, чтобы не позволить флоту Союза покинуть её. По его мнению, этого можно было добиться, сделав смелый шаг и взорвав шесть пустых эсминцев. Он уже некоторое время раздумывал над этим планом, но надеялся избежать его применения, ведь после возвращения Изерлона ремонт портовых сооружений потребует длительного времени, в течение которого нельзя будет сажать туда корабли.
Однако, как только Мюллер закончил выстраивать эти шесть эсминцев, главные орудия Изерлона вновь заговорили, изрыгая языки космического пламени. Прицел не был особо точен, и клинки непостижимой энергии уничтожили лишь несколько крейсеров и эсминцев, ничего больше не достигнув, но Мюллеру пришлось на время рассредоточить флот, нарушив построение кораблей. Потом он снова собрал таранную группу за пределами действия вражеских орудий, но этого времени хватило, чтобы корабли Союза вышли в космос.
Он опоздал совсем немного. Если бы враг выступил чуть позже, Мюллеру удалось бы запечатать главный порт Изерлона, и запертый в ловушке флот Союза оказался бы бессилен вмешаться в ход битвы. Таким образом крепость лишилась бы половины своих возможностей, превратившись в простую орудийную установку на просторах космоса, что резко обесценило бы её существование.
Мюллер в отчаянии топнул ногой. Лишь понимание того, что их окончательная победа всего лишь откладывается на несколько дней, помогло ему вернуть самообладание. Их подавляющее преимущество никуда не исчезло. Он попытался сразу же перехватить атакующий флот Союза. Однако этот флот, печально известный флот Яна, который мог покинуть крепость лишь для того, чтобы сражаться, вдруг изменил направление движения и, избежав резкой атаки Мюллера, начал быстро перемещаться вдоль сферической поверхности крепости. Предвидя, куда может привести манёвр врага, Мюллер не стал совершать ошибку и преследовать его сзади. Вместо этого он направил свои корабли в противоположную сторону, рассчитывая выйти навстречу и уничтожить вражеский авангард. Вот только в этом и заключалась хитрость. Чтобы сделать это, флоту Мюллера пришлось бы пройти прямо перед неповреждённой зенитной батареей Изерлона.
Когда Мюллер понял это, он сразу же приказал отступать… или, точнее, попытался сделать это. К тому времени, как он отдал приказ, флот Союза уже с потрясающей скоростью и порядком развернулся и зашёл ему в тыл, отрезая путь к отступлению.
Имперцы оказались зажаты между орудийными башнями Изерлона и Патрульным флотом под командованием Меркатца. Флот Союза, которому до сих пор не находилось места в сражении, теперь дал волю ярости и желанию отомстить, обрушив их на врага вместе с ракетами и лазерными лучами. Силы Мюллера попались в огромную сеть энергии, сотканную из смерти и разрушения. Лишённые возможности для манёвра, не говоря уж об ответной атаке, имперские корабли взрывались один за другим, выбрасывая струи пламени и разлетаясь на части, а затем превращаясь в огненные шары, сверкающие и украшающие собой энергетическую сеть.
Это зрелище можно было наблюдать даже из Гайесбурга. Но артиллеристы крепости ничего не могли поделать, так как удар главных орудий испарил бы вместе с врагом и их товарищей.
— Да о чём думает Мюллер?! — в ярости закричал Кемпфф. — Вот так и бывает, если колеблешься с принятием решения!
Но ему и самому в тот момент нужно было принимать решение: отправлять ли восемь тысяч оставшихся под его командованием кораблей, чтобы спасти флот Мюллера.
— Я не могу просто стоять и смотреть, как их убивают. Айзендорф! Патрикен! Отправляйтесь и спасите этого сопляка!
Подчинённых весьма удивило то, как грубо был высказан этот приказ. И всё же они не стали медлить с его выполнением, ведь иначе гнев командира мог переместиться с Мюллера на них. Два адмирала направились в главный порт крепости, чтобы возглавить свои боевые соединения. По пути они не смогли удержаться от перешёптывания:
— Командующий выглядит сердито…
— Победа здесь может стать беспрецедентным достижением, но если он потерпит неудачу, то понижение в звании станет для него наименьшим беспокойством. Его могут вообще перевести на какую-нибудь незначительную работу.