— Религия, говоришь? Что ж, да, это возможно. Может, я ошибался, считая феззанцев кучкой поверхностых, логичных реалистов. Религия, действительно…
Сам Юлиан не заходил далеко по цепочке своей логики, чтобы прийти к каким-то выводам, а просто озвучил пришедшую в голову мысль, и потому заинтересованность Яна его скорее смутила, чем обрадовала. Он откашлялся и озвучил командующему своё согласие с назначением.
— Если бы я оказался на Феззане и смог раскрыть хотя бы часть их планов, помимо отслеживания передвижений имперского флота, это было бы полезно для вас, адмирал, верно? В таком случае, я рад буду отправиться туда.
— Спасибо. Но есть ещё одна причина, почему я думаю, что тебе следует отправиться на Феззан, Юлиан.
— Какая же?
— Как бы это выразить? Глядя на гору с одной стороны, тебе никогда не увидеть её целиком… Ладно, забудь. Я хотел спросить тебя кое о чём более важном, — Ян закинул ногу на ногу. — Рано или поздно нам придётся рискнуть жизнью в сражении с Райнхардом фон Лоэнграммом… Кстати, Юлиан, ты действительно считаешь герцога Лоэнграмма воплощением зла?
— Я так не думаю, но… — Юлиан был озадачен вопросом.
— И правда. Воплощения зла существуют лишь в художественных произведениях, — Ян остановился, чтобы посмеяться над собственным наблюдением. — Если что и является злом, так это тот факт, что Союз помогает старому имперскому режиму. Это не только ускоряет ход истории, но и поддерживает тех, кто стремится к её развороту. Возможно, однажды история изобразит нас как плохих парней.
— Не понимаю, как такое может…
— Это не редкость.
Ян попытался представить себе будущее, в котором Райнхард фон Лоэнграмм стал верховным правителем и принёс мир и порядок всему человечеству. Тогда о династии Гольденбаумов стали бы говорить уничижительно, а Союз Свободных Планет считался бы врагом, стоявшим на пути к единству. О Яне, в частности, в учебниках истории написали бы что-нибудь вроде: «Если бы не он и его жажда крови, объединение человечества было бы достигнуто гораздо раньше».
Мысль о существовании совершенного добра и абсолютного зла всегда была проклятием для человеческого духа. Гармония и сострадание невозможны, если каждая из сторон считала себя добродетельной, а врага — гнусными мерзавцами. Многим это послужило единственным оправданием перед побеждённым противником.
Ян не был святым крестоносцем, исполняющим волю Бога. Как военный, он вынужден был принимать непростые решения. Если бы он родился в иное время и в ином месте, он бы, конечно, пошёл другим путём. Ян был не из тех, кто обманывает себя, полагая, что только из-за того, что он верит в справедливость, будущие поколения последуют его примеру. Пока его мотивы субъективно верны, результат не имеет значения. Для него это был единственно-верный образ мыслей.
Человеческие существа не созданы для того, чтобы выносить знания о том, что они злы. Отстаивая свою праведность, они становятся наиболее сильными, жестокими и безжалостными. Лишь потому, что Рудольф Великий верил в свою праведность, пролилось столько крови, и хотя его правление было окрашено багровым, оно всё же было мирным. Или, быть может, он лишь делал вид, что это так. Ибо, когда в доспехе самооправдания, которым он окружил гранитную башню своего тела, открылась трещина, не стало ли это основой его эго?
— Юлиан, ты знаком с преданием о Ноевом потопе? Это Бог, а не дьявол, уничтожил тогда всех, кроме семейства Ноя. Можно сказать, что легенды и мифы всех монотеистических религий подтверждают эту истину. Именно Бог, а не дьявол, правит человечеством при помощи страха и насилия.
Ян понимал, что пустился в крайность с этим примером, но невозможно переоценить чрезмерную относительность добра и зла. Единственное, на что способны люди, видя бесчисленные события, происходящие в их поле зрения, это стремиться выбрать лучший вариант. Тем же, кто верит в абсолютную справедливость, он предложил бы объяснить огромное противоречие, кроющееся во фразе «борьба за мир».
— Так что, Юлиан, когда ты окажешься на Феззане, попробуй посмотреть, не отличается ли их чувство справедливости от нашего. Это будет для тебя полезным опытом. По сравнению с этим взлёты и падения государств бледнеют по значимости. Это высшая истина.
— Даже взлёт или падение Союза Свободных Планет?
Ян взъерошил свои чёрные волосы и улыбнулся.
— Да, хотя я могу лишь надеяться, что его полёт продлится достаточно долго, чтобы я получил свою пенсию. Даже с исторической точки зрения Союз был создан как полная противоположность политической идеологии Рудольфа фон Гольденбаума.