— Так это и есть печально известные розенриттеры?
— Да, похоже, что так.
— Нужно выйти из боя и отступить. Я слишком стремился к победе и пошёл на поводу у врага, что привело к абордажной атаке на флагман.
— Прошу прощения…
— Вы за это ответственности не несёте. Я слишком погорячился. Дайте мне немного остыть, и мы начнём заново.
Когда Ян услышал о том, что враг отступает, то понял, что Ройенталь обладает не только талантом, но и другими способностями первоклассного командира.
Шёнкопф, вернувшийся в крепость на десантном корабле, немедленно предстал перед Яном, чтобы дать отчёт, в полной броне и со шлемом в руке. Его покрытый кровью доспех и бесстрашное выражение лица делали его похожим на одного из легендарных рыцарей Круглого Стола.
— Я почти взял его, но рыбка ускользнула. Но всё же нам удалось взять флагман на абордаж и вынудить врага отступить, так что не всё так плохо.
— И всё же жаль.
— Верно, хотя, возможно, они сейчас думают о том же. Он оказался достойным противником — поединок был полностью равным.
— В конце концов, изменить историю не удалось.
Ян улыбнулся, и Шёнкопф улыбнулся в ответ. Оба они понимали, что адмирал просто пошутил.
Ройенталь проявил необычайные способности. Он вывел свой флот из ближнего боя и перестроил его, несмотря на продолжающийся огонь противника. Разумеется, Ян был бы не прочь воспользоваться отступлением имперского флота для атаки, но, не видя разрывов, в которые можно было бы нанести удар, отказался от этой идеи и вернул свой флот в крепость. Битва закончилась ничьей.
Ян, скрестив ноги, сидел на своём командирском столе, с неудовольствием потягивая из чашки чай. Причиной его угрюмого вида было не положение дел в войне, а вкус чая. Сами по себе листья были неплохими, но он слишком долго заваривал их, и теперь чай оставлял на языке привкус горечи. Воспоминание о том, как здорово получалось заваривать чай у Юлиана, заставляло его ещё больше скучать по приёмному сыну. При этом он прекрасно понимал, что подобные мысли эгоистичны.
— Куда ни глянь, наткнёшься на талантливого врага, — прокомментировал Кассельн, делая глоток кофе, который явно был ему не по вкусу.
Ян свесил одну ногу со стола, чуть толкнув друга в плечо.
— Конечно, было бы лучше, продолжи он атаку, но не зря же его называют одним из лучших полководцев Империи. Победить такого противника не могло быть просто, — Ян никогда не стеснялся хвалить умелых врагов.
— А если бы у нас не было крепости, а было простое сражение флот на флот, удалось бы его победить? — задал острый вопрос Шёнкопф.
— Не знаю. С одной стороны, недавно мы победили Кемпффа, но он уступал Ройенталю в тактической гибкости, да и победа далась нам непросто. Всё зависит от того, как лягут карты.
— Пожалуйста, не разочаровывайте меня. Я говорил прежде и повторю ещё раз: я верю, что вы способны победить Райнхарда фон Лоэнграмма. Но что будет, если вы не сможете одолеть даже его подчинённого?
— Вы можете думать всё, что угодно, но одной уверенности мало для достижения результата.
Ян отвечал не только Шёнкопфу, но и самому себе. Столкнувшись с храбрым Карлом Густавом Кемпффом из имперского флота он тоже полагал, что разница в силах слишком велика, чтобы справиться с ним, однако каким-то образом им удалось разгромить его. Но теперь, как и сказал Кассельн, ситуация обострилась ещё сильнее, и к ним пожаловал даже более талантливый противник.
Как бы то ни было, после первого столкновения, враги держались на расстоянии от Изерлона. Если бы имперский флот оказался в зоне досягаемости орудий, можно было было открыть огонь или вовлечь его в ближний бой неожиданной атакой, но имперцы никак не реагировали на молчаливое приглашение.
Ян использовал классический метод постепенного развёртывания флота, надеясь выманить противника на дистанцию стрельбы, но безуспешно: дисциплина у имперцев была железная, они отступали и наступали с почти артистической грацией, нервируя защитников крепости, но не подходя достаточно близко, чтобы их можно было достать.
Ещё сильнее, чем прежде, Шёнкопф пожалел, что не смог прикончить Ройенталя, когда у него был шанс.
9-го декабря флот Ройенталя неожиданно перешёл в наступление. Он прекратил свой патруль за пределами досягаемости орудий и, разбившись на небольшие отряды по 500 кораблей, применил тактику «бей и беги», атакуя с близкого расстояния и тут же отступая.
Это была самоубийственная тактика. В случае прямого попадания энергетического луча «Молота Тора» мощностью 924 миллиона мегаватт, эти пятьсот кораблей мгновенно обратились бы в космическую пыль. Никакая скорость и подвижность не спасла бы их, так как периферийные орудия и огневые точки крепости как раз и были предназначены для борьбы с подобными попытками уклонения. И всё же, несмотря на это, Ройенталь начал свою атаку. Таким образом, битва началась снова, с ещё большей ожесточённостью и быстротой.