Вся эта цитата – чистейшее иезуитство. Печатные станки стали достоянием не только клана Медичи (читайте мою статью ««Возрождение» как торжество мракобесия»). Можно обратиться и на стр. 495 упомянутой книги: «К концу 15 века в Германии действовало несколько десятков типографий». (Впервые Библия была напечатана в 1450 году). Поэтому стало невозможно скрывать существующее положение дел. Пришлось приводить Италию, особенно Флоренцию, в позицию, каковую она занимала всегда. Вот что в действительности означают приведенные «страдания».
Но «26 разбойников» не согласны со мной. Они пишут на стр. 364: «Самой существенной причиной упадка было то, что экономические успехи Италии достигались отдельными городами в условиях политической раздробленности, преобладания торгово–финансового капитала и ориентации на внешний рынок. Конкурентами Италии стали крупные централизованные государства, где успешно шло первоначальное накопление капитала, что давало возможность пользоваться дешевой рабочей силой». <…> Стр. 369: «В голодный 1555 год в небольшом местечке Сан–Миниато близ Флоренции из 1300 жителей 400 человек ежедневно получали хлеб в виде милостыни».
Мне, конечно, жаль треть населения местечка близ Флоренции, но истина, как говорят, дороже. Во–первых, успехов Венеция достигла не от условий политической раздробленности, а потому, что как наследник Византии занималась внешней торговлей, каковая не может существовать без оборотного капитала (торгово–финансового). а что касается политической раздробленности, то Италия всю свою жизнь раздроблена, фактически она совсем недавно стала единым государством, и вновь, кажется, готова раздробиться в наши уже дни. И Северная Европа достигла скачка научно–технического прогресса в раздробленном виде, только в едином, нынешнем виде ей все равно стало лучше. То есть, дело не в этом, а в том, что Италия всегда была самой отсталой страной в Европе в области научно–технического прогресса, такой же, как и Испания. И только после второй мировой войны, с помощью американцев, она стала нынешним развитым государством. Главное, что в Венеции было, кому заниматься внешней торговлей со знанием дела. Этим занимались византийские греки, то есть евреи. Но именно их–то и выжил Козимо Медичи из Италии вместе с их Второзаконием (церковь и суд отдельно), и они вынуждены были поехать на Север Европы. (См. упомянутую статью о том, как дело Моисея чуть не погибло).
Конечно, меня тут же ткнут носом в мной уже упомянутых корифеев Возрождения, все как один – флорентийцы. И все как один – во временах Медичи, а потом почти мгновенно корифеи там перестали рождаться, их гены прямиком улетели на Север Европы. И назад уже не возвращались. Поэтому я тут же обращу ваше внимание на Советский Союз, и вообще на Россию. Это во все времена – самая отсталая страна в Европе по жизни людей и научном прогрессе, несмотря на все потуги наших властей не показывать и вида, как мы отстали. И только в последние 50 лет, потратив все силы народа на атомную бомбу и военный космос, мы вроде бы стали мировой державой по прогрессу. Только он не имеет никакого отношения к жизни народа. Оно ведь и фигушка Северная Корея бомбу и пару ракет сделала, заставив весь свой народ есть одну траву. Я прямо хочу сказать, что все идиотское итальянское «Возрождение» не что иное как хвастовство, и даже не меценатство. Просто вырученные от продажи индульгенций деньги некуда девать. Это точная копия русского барина, у которого на дворе целая куча всяких там странников, пилигримов и приживальщиков, ласкающая хозяина и потребляющая объедки с его стола. Ну, конечно, и роскошь, характерная для любого восточного богатого эмира. Но, в основном, – пустой звон, как с выкупкой каким–то русским банкиром «Черного квадрата» Малевича.
Хорошие слова говорили коммунисты – искусство принадлежит народу. Только кто же выполняет эти красивые слова в только что описанной ситуации.
Так что «26 Бакинских комиссаров» не нашли ни вразумительной причины большого скачка Флоренции, ни вразумительной причины обвала итальянской науки, искусства и технологий вплоть до американцев в 1945 году.
Макиавелли глазами «26–ти»
О сочинениях Макиавелли много толков до сего дня, но ни одно из этих толкований не удовлетворяет меня. Меня удовлетворяет собственная концепция. Состоит она в том, что я ставлю сочинение Макиавелли и «Маллеус» на одну доску, или на две чашки весов, которые находятся в завидном равновесии. Я глубоко убежден, что и «Маллеус», и «труд» Макиавелли, оба – коллективное творчество. Оба – инструкции для людоедских правителей любого ранга, и составлены не в один день и час и не за одним пюпитром, а набирались годами, многими людьми, в основном из спецслужб, а потом – обобщались.
В связи с этим частично процитирую, частично перескажу мнение «26–ти» о Макиавелли и его «трудах». Стр.370–371: «В 1497 г. – Макиавелли секретарь Совета десяти во Флоренции. Вроде бы участвует в заговоре против Медичи. В то же время папа Климент VII (Джулио Медичи – мое), вроде бы находясь в Риме, призывает его ко двору».
Для меня, например, ясно, что Макиавелли нечто вроде обиженных гэбэшника Литвиненко, телевизионщика Малашенко или самого Березовского, рассказывающих всю подноготную власти, «кинувшей» их. Например, о взрыве домов и покушения на Березовского.
Теперь о самой сути учения.
«Вмешиваться в людские дела с целью действовать на них с помощью точного знания их вкусов, желаний, наклонностей, господствовать над людьми благодаря умению отгадывать сокровенные движения человеческой души». Так это же технологии «диссидента» Глеба Павловского. Не больше и не меньше.
«Рассмотрение государства с точки зрения его процветания и благополучия. При достижении намеченных целей правительство может смело прибегать ко лжи, обману, жестокости, измене». Господи! И вы верите, что все это Макиавелли написал в тиши кабинета? Притом придумав тут же. А за каким тогда чертом он служил столько лет секретарем Совета десяти во Флоренции? Он же каждый божий день все это наблюдал собственными глазами, и слушал в разное время эти самые слова от всех Десяти, особенно от их главы Медичи. Ему же только надо было крадучись записывать крылатые слова, впрочем, он это был обязан делать по своей должности, а для себя – крадучись.